Шрифт:
— Мда, до этого времени был совершенно незачем. А вот сейчас… Пошли!
— Куда это?
— По дороге есть нормальный магазин с мужскими шмотками. Сделаю из тебя человека.
— Ты чего, совсем?!
— Я сейчас быстренько соберусь, и побежали! — оптимистично заверила Вероника, сгребла своё платье и скрылась в ванной. Она не собиралась с ним спорить, она просто поступит так, как сказала. И этот товарищ с недовольно-кривой мордой пойдёт с ней как миленький и сделает всё, что ей надо — или я не знаю Веро. А я сделаю всё, что надо мне. Короче, бедные наши мужики!
Вскоре после их ухода вернулся Том. Я еле успела опустить шторы, поотключать все телефоны и влезть в боди. Встала посреди комнаты в «боевую позицию» — и еле сдержалась, чтобы не заржать в голос. Очень уж забавно выглядел сейчас Том: с зажатой в руке пачкой таблеток, с вытаращенными глазами, он мучительно пытался сглотнуть и чуть не хватался за сердце. Ура, «есть контакт»!
— С-Саби… Ты это… С тобой всё в порядке?
Я радостно кивнула и с разбегу запрыгнула ему на руки. Теперь он никуда от меня не денется…
И не делся. Отшвырнув таблетки, машинально подхватил, чтобы я не упала; руки наткнулись на голую кожу. Я обняла его, крепко-крепко, и лизнула в ухо.
— Не сердись, что я всем наврала… Я просто хочу побыть с тобой.
Том посмотрел на меня потемневшими глазами.
— Ты моё чудовище неисправимое… сладкое…
…А потом я позорно расплакалась.
Том гладил меня по волосам, встревоженный, и спрашивал, что случилось, что он сделал не так. В этом весь Том! С ним-то как раз всё так, даже слишком… Именно сейчас я окончательно поняла, насколько он отличается от всех моих прежних парней — эгоистов, думающих только о себе, воспринимающих отношения со мной как должное, для которых я была лишь инструментом, тренажёром для удовольствия — и всё. А Том и в постели продолжает относиться ко мне как к любимой женщине, каком-то драгоценному дару, обладать которым великое счастье. Заботится о том, чтобы мне было хорошо, отодвигая себя на задний план, и шепчет, какая же я красивая, его сокровище, его солнышко… Как я могла его так долго не замечать?! Как могла жить без всего этого?!
Я вытерла слёзы и виновато потёрлась щекой о его грудь.
— Прости… Всё хорошо. Том, я… Кажется, я люблю тебя.
Он замер, задержав дыхание, потом судорожно выдохнул и снова утопил руку в моих волосах, а другой крепко прижал к себе.
— Саби… Девочка моя…
Иргинтас
Смешно: сидишь дурак дураком — в новом костюме, в театре (лет десять там не был), но рядом — такая девушка, что поневоле начинаешь получать удовольствие. Альфи снова надела своё зелёное платье, жаль только, что с какой-то серебристой фигнёй сверху, чтоб закрыть «неприличную для театра» татуировку. Без неё гораздо лучше. Я когда первый раз увидел её в этом прикиде — тогда, перед вечеринкой у этого жирного урода — чуть мимо стула не сел. Что там какие-то жалкие размалёванные куклы из светской хроники! Алька почти не красилась, не ходила по всяким финтес-клубам и пиццу с нами наворачивала только так — а от её фигуры, от всей её просто голову сносило. Прямая спина, открытые загорелые плечи, и на одном — серебристо-чёрный хищный зверь перед прыжком. Так руки и тянутся погладить…
А она на эту красоту какую-то «болеру» напялила, сидит вся довольная, наслаждается спектаклем. Не замечает, как я тайком на неё пялюсь. Кстати, а спектакль тоже ничего оказался, некоторые вещи совершенно актуальны — и не только к нашему времени, а к нам самим…
В антракте мы выпили шампанского и разделили «по-братски» припасённую из дома шоколадку. Альфи ещё раз отметила, какая же она молодец, что заставила меня купить этот (дурацкий) костюм, и как он мне идёт. Ну, я сильно-то и не спорю, просто непривычно.
— Ладно, признаю, что ты права, и не зря потратила столько денег. Я вот тебе в отместку тоже что-нибудь куплю, на свой вкус…
Она в ужасе замахала руками — «только не это!»
— Куплю, куплю. И буду смертельно оскорблён, если ты это не оденешь. К Саби с Томом на свадьбу, например.
— А чего это ты об этом заговорил? Насколько я знаю…
— Тома, то он, как благородный человек, скоро ей это предложит, — уверенно закончил я. — Слушай, ты что, разве ничего не поняла? Саби специально устроила весь этот цирк, чтобы услать нас нафиг и соблазнить этого тормоза. Так что давай не будем торопиться домой, посидим ещё где-нибудь…
— Нет, ну ничего себе! — рьяно возмутилась Альфи. — Вот что за девчонка, не может без своих выкрутасов!! Могла бы просто попросить нас всех пойти в ночной клуб, ради такого дела можно и помучаться немного…
— «Просто» — это не её стиль. Да ладно, не злись, ведь весело было. Тому больше всех огребать, а мы на халяву на хороший спектакль попали.
— Что, скажешь, и тебе нравится? — недоверчиво поинтересовалась она.
— Представь себе. Вот куда бы я точно не пошёл — так это в оперу. Был один раз в детстве — хватило.
— Даже за миллион евро бы не пошёл?
— Не-а.
— А за…
— А за ночь с тобой бы пошёл, — вдруг ляпнул я. Прикусил язык — поздно.
Она посмотрела на меня взглядом «как же вы, кобели, меня достали», отвернулась и сказала, что сходит пока в дамскую комнату, а я могу возвращаться в зал. Понятно, придёт, когда свет погасят, сядет и уставится на сцену, а если дотронусь — отшатнётся или даст по рукам. И снова будет права… Ой, дурак…
Я увидел её раньше, чем ожидал — и это не принесло мне никакой радости. Чёрт, ни на минуту нельзя оставить эту женщину, так и норовит какой-нибудь козёл прилипнуть!!