Я тащилась за ним, не задавая вопросов, пока мы не остановились перед «Виктория Сикрет». Тогда я скрестила руки на груди и покачала головой.

— О, черт, нет. Я не пойду туда с тобой. Мы можем поехать в «Уолмарт» или что-то подобное.

— Я не хочу, чтобы ты носила те вещи, что надевала для Гэри, — сказал Хос, обхватив рукой мою шею и притянув к себе. Затем он склонился к моему уху и хриплым голосом произнес: — Мне плевать, если ты никогда не наденешь трусики снова, но я знаю, что у женщин свои пунктики на этот счет. Вот компромисс. Я куплю тебе новые вещи, но только те, что мне понравятся. Ты будешь носить их до тех пор, пока я не сниму их с тебя, чтобы трахнуть. Все в выигрыше.

Я открыла рот, чтобы возразить, затем резко его закрыла. Мне нужны были трусики и бюстгальтеры, но у меня не было своего собственного транспорта. У меня хватило ума прошлой ночью положить в рюкзак деньги и свою банковскую карточку, но этих денег должно было хватить до получения работы.

Вот черт, я забыла о работе.

— Мне нужно позвонить моей начальнице, — заявила я.

— Ты должна работать сегодня? — спросил он, скользя рукой вверх, чтобы запутаться ею в моих волосах.

Я покачала головой.

— Нет, не должна до завтрашнего дня.

— Значит, позвонишь ей, когда приедем домой.

— Что я ей скажу? — взволновалась я. — Она была так добра ко мне и не заслуживает того, чтобы я просто исчезла без предупреждения…

— Скажи ей, что была похищена байкером, и теперь ты пленница в горах, — произнес он, наклоняясь и захватывая мой рот в долгий, медленный, головокружительный поцелуй.

Прежде чем я успела собраться с мыслями, он схватил меня за руку и потащил в магазин. Я стала вырываться, все еще недовольная всей этой идеей. Он развернулся, положил обе руки мне на плечи и склонился ко мне.

— Детка, мне не терпится увидеть тебе в чем-то из этих вещей, — сказал он, глядя мне прямо в лицо. — Твоя старая работа меня сейчас не волнует. Мне глубоко насрать, что ты будешь говорить своей начальнице, лишь бы она не стала моим «геморроем», подав заявление о без вести пропавшей. Как только она это сделает, дела пойдут очень плохо. Мы поняли друг друга?

— Да, — ответила я и закусила губу.

Его взгляд потемнел, упав на мои губы, так что я быстро отстранилась и прошла к стойке с обычными трусиками – хлопковыми, симпатичными, но не развратными. Хос посмотрел на пару, которую я выбрала, и покачал головой.

— Возьми несколько таких, они понадобятся тебе во время месячных, — пробормотал он, с отвращением держа трусики пальцами, — но все остальное время я хочу, чтобы ты была в чем-то сексуальном.

Его тон не оставлял ни единой возможности для возражений, поэтому я не стала спорить, когда он полностью развернул меня и подтолкнул к стойкам с более дорогими вещами. К нам подошла продавец, которая хлопала своими ресницами и улыбалась Хосу. Прежде, чем я это осознала, я уже была вместе с ней в примерочной, а она, предварительно узнав мои размеры, принесла целую кучу вещей для примерки. Хос тоже хотел зайти, но я настояла на своем, так что он ждал снаружи, а я звала его посмотреть каждый раз, как надевала новый комплект. Я не знала, какой была политика магазина на уединения пар в раздевалках, но, по всей видимости, на огромных байкеров она не распространялась.

К сожалению, это означало, что именно он принял окончательное решение насчет того, что я пыталась, и что он планировал, купить. В конечном итоге у меня было шесть пар новых сексуальных трусиков с соответствующими бюстгальтерами, а также шесть пар простых, хлопковых. Среди них были и тонги, и шортики, прикрывающие ягодицы наполовину, но все они демонстрировали мою фигуру так, что даже мне пришлось признать: это выглядело сексуально. Затем он начал выбирать корсеты и ночные рубашки. Некоторые из них выглядели как из какого-то борделя – все черные, кружевные, с разрезами и отстроченные ярко-красным атласом. Другие были намного симпатичнее, в том числе и длинная, кружевная ночная сорочка и соответствующий шелковый халат – комплект, выглядящий почти целомудренно. Больше всего мне понравились корсет цвета слоновой кости и комплект из трусиков и бюстье с отделкой из бледно-розовых лент в форме крошечных розочек. От выражения лица Хоса, когда он его увидел, я растаяла.

В итоге мы потратили больше тысячи долларов. У меня чуть сердечный приступ не случился, когда Хос заплатил девушке наличными, но он лишь проигнорировал меня. Не знаю, чьи глаза округлились больше, ее или мои, когда он вытащил ту пачку стодолларовых купюр. Затем он вручил мне черный бюстгальтер пуш-ап и трусики к ним, сказав: «Иди, надень их».

Я сделала, как он велел.

Мне казалось, мы закончили с шопингом, но когда мы вернулись обратно в машину, он отвез меня в дилерский центр мотоциклов. Там он купил мне легкую кожаную куртку и пару маек с логотипом «Harley Davidson», которые были куда уже всего, что я когда-либо носила в общественных местах. Следующее место нашей остановки называлось «Лайн» – стриптиз-клуб с пристроенным к нему магазином, полным женской одежды. По всей видимости, он принадлежал «Риперам», а пока место было закрыто днем, персонал уже приехал и занимался подготовкой к открытию.

— Мне не нравится это место, — призналась я Хосу, пока следовала за ним через клуб к дальней двери.

Куда бы я ни посмотрела, везде были девушки – голые, не считая трусов и высоких каблуков, и почти раздетые, были и другие, одетые в шелковые халаты. Некоторые из них брали Хоса за руку, прижимаясь к его боку. Некоторые задумчиво смотрели на меня. Одна протянула руку и провела ею по его ширинке, затем, сжав через ткань, поцеловала его в шею.

— Отвали, — сказал Хос, явно раздраженный.