Пытка была обоюдной.

Спустя вечность, когда проход расслабился достаточно, он начал двигаться во мне чуть быстрее. Не стремительно, заметьте. Он по-прежнему был бережен, но это определенно были размеренные движения, а не медленные скольжения. Я извивалась под ним, стремясь к собственному облегчению, пока его пальцы так мастерски играли со мной. Потребность внутри сжималась все сильнее и сильнее, и я прижалась к Хосу спиной, готовая достичь финала. Почувствовав это, он погрузился глубоко в меня, а пальцами зажал мой клитор. Это подтолкнуло меня к краю, и облегчение сладкой дрожью захлестнуло мое тело. Хос громко застонал и, склонившись, укусил за плечо, в то время как его член увеличился в плену моей сжимающейся задницы. И тогда он излился в меня, тяжело дыша и ловя ртом воздух у моей спины.

Он лежал на мне в течение нескольких минут, его член медленно размягчался и уменьшался, что было очень странно ощущать. Затем он вышел из меня и пошел в ванную. Я услышала звуки льющийся воды в раковине и смываемой – в унитазе, перед тем как он вышел и забрался обратно в постель. Он притянул меня в свои объятия, и я легла на него, как безвольная кукла, изнуренная, истощенная и полностью удовлетворенная.

— Мари, это было невероятно, — прошептал он и глубоко поцеловал меня.

Я с трудом нашла в себе силы ответить на его поцелуй, и он, тихо посмеиваясь, отстранился.

— Спи, детка.

Утомленная и без всяких мыслей, я уткнулась в него, заснув мгновенно и без сновидений.

Телефонный звонок раздался в темноте раннего утра. Я замычала, толкая Хоса. Телефон продолжал звонить, и Хос, наконец, пошевелился, протянув руку и схватив его. Я захныкала, потому что он стянул с меня одеяло, впуская ненавистный холод.

— Да? — ответил он грубым и сиплым голосом.

Он слушал с минуту, а затем я почувствовала, как воздух в комнате изменился.

— Ты уверен? — спросил он уже более собранный, его голос был совершенно лишен эмоций. — Нет, я тебя понял. Кто-нибудь сейчас с Куки?

Это звучало нехорошо. Это звучало совсем нехорошо. Я села на кровати, натянув до груди одеяло. Хос не смотрел на меня, полностью сосредоточенный на телефонном звонке. Я чувствовала резкую боль в заднем проходе, но не обращала на нее внимание. Прошлая ночь была словно какой-то сюрреалистический сон. Сон, который я пока не готова была вспоминать.

— Спасибо, — под конец сказал Хос.

Он кинул телефон на кровать, затем перекатился через меня и, встав, схватил штаны. Напряжение и ярость, что волнами исходили от него, были настолько сильными, что это напугало меня.

Вчерашний любовник покинул здание.

— Что случилось? — спросила я, сохраняя голос низким и спокойным.

Он не взглянул на меня, пока говорил.

— Баггер мертв, — ответил он, наклонившись, чтобы взять термо-рубашку с длинным рукавом. Затем он схватил свой жилет. — Умер два дня назад, им потребовалось некоторое время, чтобы найти его тело для подтверждения. Куки в больнице, она потеряла сознание, когда ей сказали об этом ночью. Я должен идти. Ты можешь позвонить остальным девочкам, но не покидай Оружейной. Мы все еще следим за появлением Джеков. Ты поняла?

Он посмотрел на меня, в ожидании подтверждения, что я поняла его указания. Я кивнула, и он ушел, не сказав больше ни слова.

Еще никогда в своей жизни я не чувствовала себя такой беспомощной.

А я ведь даже не знала Баггера, если не считать сказанных ему «привет» по «Скайпу» пару раз. Я не имела права оплакивать его, не как все. Но я оплакивала утрату Куки и Сильви, его маленькой девочки, которая плакала по папе ночью и просила сыграть для него перед веб-камерой с ее плюшевым песиком. Я хотела чем-нибудь помочь, даже если бы это была какая-нибудь глупость вроде уборки ее дома или готовки. Вместо этого я сидела в одиночестве в своей комнате и наблюдала потрясающий восход солнца, пока все, кого я узнала и полюбила в Кёр-д’Алене, страдали.

В районе девяти позвонил Хос и сказал мне спуститься вниз и чего-нибудь поесть. Он предупредил, что там было ужасно грязно, а также добавил, что если кто-то из женщин вдруг будет наезжать на меня, я могла спокойно выставить их вон. Ну, конечно. Мне же нужно было оставаться в здании, а в остальном я была бы в порядке. Я с опаской спустилась по лестнице, ожидая увидеть руины и доказательства гигантской оргии. Вместо этого я обнаружила подавленных мужчин, пьющих кофе, и кучу усталых, страдающих похмельем, женщин. Некоторые ютились в углу и плакали. Одной из них была Серена, женщина, которую я видела вчера, сидящей рядом с Хосом. Она подошла ко мне осторожно, будто ожидала, что я выйду из себя рядом с ней. Но у меня не было для этого сил, и это больше не казалось мне таким важным.

— Ты голодна? — спросила она, положив руки мне на плечи и окинув взглядом, явно проверяя на наличие... не знаю, чего... травм от гигантского пениса Хоса?

«Уж ей ли не знать», — мрачно подумала я.

— Не сильно, но мне, вероятно, стоит поесть, — ответила я.

— Я понимаю, о чем ты. Идем, у нас есть пончики.

Она подвела меня к столу в дальнем углу комнаты, заваленному пончиками и парой коробок кофе на вынос из «Старбакса».

— «Старбакс»? Серьезно? — спросила я.