— Хам! — произнесла дриада, прежде чем скрылась в стволе дерева.

Дежурный ворон-наблюдатель, прозвище "Носатый".

Шесть студентов связанные, словно коконы бабочек и подвешенные к верху ногами в ужасе наблюдали за девушкой-эльфийкой вымачивающей ореховые прутья в небольшом походном котелке.

Судя по попыткам разорвать путы и освободиться, назначение прутьев они поняли сразу. Как-никак всем эльфам дали карт-бланш на воспитание, вот девушка и решила применить розги, так как пытать иным способом пленных ей запретили.

Дежурный ворон-наблюдатель, прозвище "Седой".

Эльфийка-рейнджер совершила свою самую большую ошибку в жизни, применив на студенте вместо сонных чар, чары очарования.

Обезумевший от любви к прекрасной эльфийке несся за ней по лесу распевая дифирамбы и снося все преграды на своем пути: эльфов-защитников чести девушки, студентов, ловушки, двух дендроидов — хранителей леса, одного старейшину эльфийского народа и две опорные колонны зала совета.

Бедную эльфийку он, наконец-то загнал в угол в роще священных мелорнов. Девушка, спасаясь от жертвы своих чар, прижалась спиной к белоснежной коре священного дерева эльфов.

— О несравненная и великолепная незнакомка. Позволь мне припасть к твоим стопам. Яви мне свое благосклонное отношение. Позволь просить твоей руки и сердца.

Эльфийку затрясло.

Внезапно в руки студента упал темно-красный плод дерева. Священное дерево дало свое благословение помолвке между человеком и эльфом.

Ноги эльфийки при виде дара леса подкосились, и над лесом пронесся ее крик полный отчаянья:

— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!!

Дежурный ворон-наблюдатель, прозвище "Хохлатый".

Студент и эльф-рейнджер схватились на мечах посреди поляны. И все ничего, да пьяный студент, то и дело доводил эльфа до белого каления своими скабрезными заявлениями в адрес ушастого рейнджера. У эльфа уже не выдерживали нервы и вместо того чтобы выбить у студента оружие из рук, его собственное оружие описывало такие кренделя, что эльф не мог с ним управиться. Плюнув на холодное железо эльф, закатав рукава, пинком ноги выбил боевую шпагу студента и сломав ее об колена полез на него с кулаками. В итоге у студента был сломан нос и по крупному фонарю под оба глаза, а у эльфа оказался подбит правый глаз, и распухло левое ухо.

Учения больше всего напоминали побоище, а выход студентов из леса — бегство иностранной интервенции с поля боя. Мокрые, грязные, закопченные, искусанные комарами и мошкой. Кого-то выносили на носилках, кто-то опирался на плечо друга. Один студент тащил на своем горбу мокрое и безвольное тело светлого эльфа с обрывками веток папоротника.

Одного студента едва не приняли за лесовика. Один из рейнджеров применил на нем заклинание обратной маскировки, облепив бедолагу мхом, корнями и травой.

Зато победители притащили все четыре флага. Обугленные, в пропалинах. Один флаг был покрыт толстыми кусками льда, и напоминал со стороны решето.

— Ну что я могу сказать, господин Дан. Ваша помощь неоценима. Многие из сегодняшних студентов получили огромный опыт, который можно получить только в боевых действиях локальных войн. — Инквизитор задумчиво почесал подбородок. — Вы не передумали вернуться в Алый университет?

— Нет, не передумал.

— Ну что ж, будь по-вашему. В воскресенье портал окончательно накопит энергию для перемещений, и мы сможем вас отправить домой.

Более бурных проводов я не помнил даже в студенческие годы. Меня провожали всем коллективом преподавателей и студентов, у которых я принимал зачеты и экзамены. Мне пытались всучить кучу всякого хлама на память, но из всего того что я взял, были: отличный кожаный плащ, широкий кожаный пояс с заклинанием левитации при падении с высоты, и пару перчаток, позволяющих работать с магическими контурами. Ну еще от инквизитора принял простой кинжал в бедных ножнах, лезвие которого правда было выковано из чистого серебра, что по стоимости поплевывало все остальные подарки.

Из своих вещей я взял только папку-чемоданчик, сшитый по моему заказу, со своими наработками и кошель со своим гонораром преподавателя, куда уж без него.

В подземелье спустились только старшие преподаватели и я. Инквизитор откланялся, признавшись, что не любит долгих прощаний.

Над урной-артефактом заклубилось темное облако, быстро формирующееся в пространственно-временной вихрь портала, который должен перебросить меня к Алому университету…

— Смерть нежити! — Услышал я звонкий девичий голосок уже, входя в кокон портала.