От избытка чувств я обернулась, ища, с кем поделиться охватившей меня без всякого повода радостью, и увидела спешащую ко мне Ленку.

– Ладно, беру свои слова обратно, – пропыхтела она, но я великодушно не стала наслаждаться триумфом:

– Смотри, снегирь!

Ленка взглянула без особого интереса и поторопила:

– Пошли, а то опоздаем!

Мы направились в сторону парка. По дороге я продолжала восхищаться:

– Надо же, лет сто снегиря не видела! Нет, правда, даже не помню когда. Последний раз в младших классах, наверное. Это добрый знак! – вдруг осенило меня.

– Что-то тебя сегодня колбасит, – с подозрением покосилась подруга. – С утра полное уныние, в обед – радости полные штаны. Не заболела?

– Да нет, все нормально, – слегка поостыла я.

Ее слова заставили меня мысленно вернуться на несколько часов назад, я прислушалась к себе и с удивлением осознала – тоска и сожаление отступили. Я не могла понять, чем объясняется неожиданное просветление, но была чрезвычайно довольна этим несвойственным мне состоянием.

Правда, радость померкла, едва мы прибыли к месту назначения – воротам у входа в парк, где нас поджидала монументальная Ксения.

– Сделайте кружок для разминочки, – объявила она, когда класс собрался в полном составе. – А потом бежим кросс на время – девочки три километра, мальчики пять.

– Зачем еще разминка? – недовольно зашумели все. – Давайте сразу кросс!

– Сразу нельзя, – авторитетно заявила физкультурница. – Сначала надо размяться. Иначе как кросс побежите?

Ответ лежал на поверхности – точно так же, разумеется! – но объяснять Ксении очевидное бессмысленно, со своей колокольни ей, безусловно, виднее. И мы, возмущенно ворча, побежали кружок для разминочки, глупо тратя драгоценные силы впустую.

Впрочем, злилась я недолго – как ни хорошо было у нас во дворе, в парке оказалось еще лучше: деревья красивее, снег белее, сугробы выше. Притом к катанию на лыжах – в отличие от остальных физкультурных жанров – я никакого отвращения не испытывала, этот процесс мне даже нравился. Стояла я на них – не в пример конькам – вполне сносно, да и особых умений тут не требовалось: знай себе передвигай по очереди лыжи да палки, не заморачиваясь сохранением равновесия.

Кросс на три километра меня не очень пугал – да, тяжеловато, но никакого сравнения с бегом! Там я двухкилометровой пробежки обреченно ждала как кары небесной, уставала до радужных кругов перед глазами и остаток дня мрачно приходила в себя, время от времени инстинктивно хватая воздух открытым ртом.

Разминочный круг я проехала с удовольствием, не испортил настроения даже Ерохин, со всей дури завопивший прямо у меня над ухом:

– Лыжню!

Пропустив чокнутого лыжника вперед, я спокойно поехала дальше, следя за тем, чтобы сильно не отставать от наших девчонок – а то потом меньше времени останется на отдых.

Мы быстро вернулись к исходной точке и перевели дух после «разминочки». Ксения взяла в руки секундомер и торжественно скомандовала:

– На старт, внимание, марш!

И мы стартанули теперь уже по-настоящему. Скорость я благоразумно не увеличивала – иначе не хватит сил на финишный рывок! – но и тащиться нога за ногу, попутно болтая с подружкой, как делали некоторые наши девчонки, тоже не стала. Просто размеренно двигалась вперед в среднем темпе по большому кругу – к счастью, трехкилометровый маршрут состоял не из нескольких маленьких кружков, а одного длинного, захватывавшего самые отдаленные, мало посещаемые окраины парка, и ехать было нескучно.

Часть пути пролегала по заросшему участку, больше напоминавшему лес – с обеих сторон на лыжню склонялись ветки ольхи, украшенные симпатичными шишечками, а за ними мохнатой стеной вставали роскошные ели, каждая из которых могла бы украсить в Новый год любую городскую площадь. Солнечный свет сквозь густые еловые лапы не проникал, и здесь было темно и сумрачно.

Именно в таком романтическом месте я неожиданно очутилась одна – записные спортсменки целенаправленно ушли вперед, а лентяйки вяло колыхались где-то сзади. Мне стало жутко и радостно одновременно, словно я перенеслась в сказку и сейчас случится какое-нибудь чудо: скажем, выйдет из-за ближайшего дерева фавн Тумнус, как в «Хрониках Нарнии», или вылетят навстречу лесные эльфы на своих прекрасных быстроногих скакунах…

Сзади раздался недовольный крик:

– Эй, ты, лыжню!

Поморщившись – надо было испортить такой момент! – я сошла в снег, немедленно провалившись в него по самые носки, и даже не стала оборачиваться, чтобы не удостаивать грубияна излишним вниманием. Услышав размеренное шарканье лыж и шумное дыхание, я невольно поежилась, испытывая непреодолимое желание оглянуться, но все же удержалась, надеясь, что лыжник-хам быстро минует меня и скроется из виду.

Однако, поравнявшись со мной, он неожиданно остановился, и я похолодела – что ему еще от меня надо? И наших, как назло, рядом никого…

– А, это ты, – вдруг услышала я знакомый голос, все-таки обернулась и с изумлением узрела Дениса.

То вообще не встречались во время уроков, то второй раз за день, с досадой успела подумать я, совсем не радуясь его появлению. Только немного успокоилась и перестала переживать, как на тебе – эта песня хороша, начинай сначала!

– Что встал, проезжай давай, – невежливо проворчала я, тоже решив с ним не церемониться.