— Проворный безумец, – проворчал Горм.

— Даже если несколько человек сможет проникнуть внутрь, – сказал Утил, – Светлый Иллинг – бывалый военачальник. Он не такой дурак, чтобы оставить главные ворота незащищенными…

— Есть другие ворота, потайные, там может пройти лишь один человек за раз, но через них все ваши воины могут попасть в крепость. – Голос Скары надломился от отчаянной необходимости убедить их, но Синий Дженнер был рядом и оказался лучшим дипломатом, чем выглядел.

— Я, может, немногое знаю, – сказал он, – но я знаю Расшатанное море, а Оплот Байла – это замок на нем и ключ к нему. Крепость контролирует проливы Скекенхауса. Поэтому Праматерь Вексен так хотела его захватить. Пока Светлый Иллинг его удерживает, он может бить куда угодно, но если мы отберем у него Оплот… – Он повернулся к Скаре и подмигнул.

— Мы завоюем победу, о которой будут петь песни, – крикнула она, – и поставим сам стул Верховного Короля под угрозу.

Все взвешивали шансы, и отовсюду неслось тихое ворчание. Скара их заинтересовала, но два короля были неугомонными быками, и склонить их к единой цели было поистине нелегко.

— Что если корабли уже увели? – проскрежетал Утил. – Что если вы не помните уязвимости Оплота Байла? Что если Светлый Иллинг о них узнал и уже выставил охрану?

— Тогда Смерть ждет всех нас, король Утил. – Слабостью Скаре было не победить, во всяком случае, не таких противников, как эти. – Я слышала, как вы говорили, что мы должны ударить в сердце. Сердце Иллинга – это его гордость. Его корабли.

— Это риск, – пробормотал Горм. – Столько всего может пойти не так…

— Чтобы победить более сильного противника, необходимо рискнуть. – Скара ударила кулаком по столу. – Я слышала, вы говорили, что мы должны встретить врага на нашей земле. Какая земля может быть лучше, чем самый сильный форт на Расшатанном море?

— Это не моя земля, – проворчал Горм.

— Но моя! – Голос Скары снова надломился, но она заставила себя продолжить. – Вы забыли! Кровь Байла течет в моих венах!

Скара почувствовала, что они колеблются. Их ненависть друг к другу, и боязнь Верховного Короля, и стремление выглядеть бесстрашно, и жажда славы – все качалось на острие меча. Она почти убедила их, но, как голуби летят в знакомые клетки, так и они в любой момент могли снова вернуться к своей привычной вражде, и возможность была бы упущена.

Мать Кира однажды сказала ей: когда разум терпит поражение, безумие может привести к успеху.

— Быть может, вам надо ее увидеть! – Скара потянулась вниз и выхватила кинжал из-за пояса Рэйта.

Он отчаянно дернулся, но было уже поздно. Она прижала блестящее лезвие к возвышению большого пальца и разрезала ладонь до основания мизинца.

Она ожидала несколько деликатных алых капель, но Рэйт определенно хорошо точил свой нож. Кровь закапала стол, брызнула на грудь Синего Дженнера и на круглое лицо Сестры Оуд. Раздался общий вздох, и Скара была потрясена больше всех, но назад пути уже не было, оставалось только безумно ринуться вперед.

— Ну? – Она вытянула руку перед взором Высоких Богов, кровь текла по предплечью и капала с локтя. – Гордые воины, обнажите ли вы мечи и прольете ли свою кровь вместе с моей? Отдадитесь ли Матери Войне и доверитесь ли своей удаче в оружии? Или будете скрываться здесь в тени и колоть друг друга словами?

Стул Гром-гил-Горма упал, когда тот поднялся во весь свой огромный рост. Он скорчил гримасу, мышцы челюсти напряглись, и Скара отпрянула назад, ожидая, что его ярость сокрушит ее. Потом она поняла, что он жует свой язык. И сплюнул красным на стол.

— Люди Ванстерланда выйдут в море через пять дней, – прорычал Ломатель Мечей, и кровь потекла по его бороде.

Король Утил встал, обнаженный меч, который он всегда носил с собой, заскользил по его руке, пока острие не застыло прямо перед ним. Он взял меч под крестовиной, сжавшиеся костяшки пальцев побелели. Струйка крови собралась в желобке и потекла к острию, покрывая сталь темной пленкой.

— Люди Гетланда отплывут через четыре, – сказал он.

Воины с обеих сторон зала застучали по столам, зазвенели оружием и одобрительно закричали, видя наконец-то пролитую кровь, даже несмотря на то, что пролилась она вдалеке от битвы и по большей части принадлежала семнадцатилетней девчонке.

Скара снова села, ее голова внезапно закружилась, и она почувствовала, как из ее руки вытащили нож. Сестра Оуд распустила шов на своем рукаве и оторвала полоску ткани, а потом потянулась к запястью Скары и стала ловко бинтовать ладонь.

— Этого хватит, пока я не смогу ее зашить. – Она посмотрела исподлобья. – Пожалуйста, принцесса, никогда больше так не делайте.

— Не волнуйся… ах! – Боги, начинало болеть. – Думаю, этот урок я усвоила.

— Немного рано праздновать победу! – крикнул Отец Ярви, успокаивая шум. – Сначала надо решить, кто полезет наверх.