Он был грубым, невоспитанным, и она заметила, что почему-то размышляет о том, каково это – поцеловать его. Она услышала, как Сестра Оуд прокашлялась, почувствовала, как ее лицо покраснело, и быстро отпустила браслет.

Рэйт застегнул его – его запястье было таким толстым, что концы едва сомкнулись. Награда за хорошую службу. Но, кроме того, знак, что он служит, и метка того, кому именно.

— Нужно было вернуться и найти вас после битвы, но…

— Мне было нужно, чтобы ты сражался. – Скара отбросила мысли о поцелуях и добавила в голос железа. – А теперь мне нужно, чтобы ты пошел со мной.

Она смотрела, как Рэйт крепко обнялся на прощание с братом, потом встал – ее серебряное кольцо блеснуло на его запястье – и пошел за ней. Быть может, он не был по-настоящему ее человеком, но она начала понимать, зачем королевам Избранные Щиты. Ничто так не придает уверенности, как испытанный убийца за плечом.

Когда Скара ребенком играла в большом зале Оплота Байла, он казался невообразимо громадным. Теперь же он был узким, мрачным, здесь воняло гнилью, крыша протекала, на стенах виднелись влажные полоски, и три пыльных луча света падали на холодный пол из окон, выходящих на Мать Море. Огромная картина с Ашенлир в облачении королевы-воина, покрывающая целую стену, теперь шелушилась и пузырилась, на кольчуге королевы росла плесень, а восхищенные лица ее сотни стражей превратились в кляксы. Подходящее изображение упадка Тровенланда.

Впрочем, Стул Байла все еще стоял на помосте. Он был вырезан из бледного дубового корабельного киля. Изогнутая поверхность отполировалась до блеска за годы использования. Когда-то здесь сидели короли. Пока прадед деда Скары не решил, что стул слишком мал для его задницы, а зал слишком мал для его бахвальства. Тогда он сделал новый стул в Йельтофте и начал строить вокруг него новый замок, который должен был стать чудом света. Двадцать восемь лет ушло на то, чтобы закончить Лес, и к тому времени сам он уже умер, а его сын был стариком.

Светлый Иллинг сжег его за ночь.

— Похоже, сражение еще не совсем закончено, – проворчал Рэйт.

Горм и Утил сердито смотрели друг на друга над Стулом Байла, а их министры и воины стояли вокруг, ощетинившись. Братство битвы закончилось вместе с жизнью их последнего врага.

— Можем тащить жребий… – проскрежетал король Утил.

— Ты получил своё, убив Данверка, – сказал Горм, – я должен получить стул.

Отец Ярви потер висок костяшками иссохшей руки.

— Ради богов, это обычный стул. Мой ученик может вырезать вам другой.

— Это не просто стул. – Скара подавила нервозность, взойдя на помост. – Когда-то здесь сидел Байл Строитель. – Король Утил и его министр стояли и хмуро смотрели на нее слева, а Горм и его министр – справа. Она их уравновешивала. Должна была уравновешивать. – Сколько кораблей мы захватили?

— Шестьдесят шесть, – сказала Мать Скаер. – И среди них позолоченный зверь с тридцатью веслами по каждому борту, который, как мы слышали, принадлежит самому Светлому Иллингу.

Отец Ярви благодарно кивнул Скаре.

— Это был весьма хитроумный план, принцесса.

— Я лишь посадила семя, – сказала Скара, низко поклонившись обоим королям. – Ваша храбрость пожала урожай.

— Мать Война была с нами, и наша удача в оружии не подвела. – Горм покрутил одно из наверший на своей цепи. – Но эта крепость далеко небезопасна. Праматерь Вексен отлично знает ее важность, и в стратегическом плане, и в символическом.

— Это заноза в ее сердце, – сказал Утил, – и пройдет не много времени, прежде чем она постарается ее вытащить. Принцесса, вам следует вернуться в Торлби с моей женой. Там вы будете вдалеке от опасности.

— Мое уважение к вам безгранично, король Утил, но вы ошибаетесь. Мой отец тоже отлично понимал важность этой крепости. Настолько, что умер, защищая ее, и теперь похоронен под курганом за стенами, рядом с моей матерью. – Скара опустилась на стул, на котором когда-то сидели ее предки, и болезненно выпрямилась, как учила ее Мать Кира. Ее внутренности бурлили, но она должна была оставаться сильной. Должна была править. Больше никого не было. – Это Тровенланд. Это моя земля. Это то самое место, где я должна быть.

Отец Ярви устало улыбнулся.

— Принцесса…

— Фактически, я королева.

Опустилась тишина. Затем Сестра Оуд начала взбираться по ступеням.

— Королева Скара совершенно права. Она сидит на Стуле Байла как единственный живой потомок короля Финна. И был прецедент, когда незамужняя женщина в одиночку получала этот стул. – Ее голос задрожал под смертельным взглядом Матери Скаер, но она продолжила, кивая на потускневшую картину, которая виднелась за спинами людей. – Сама королева Ашенлир, в конце концов, была незамужней, когда победила в битве против инглингов.