Все пережитое Уиллисом нельзя пытаться пересказать. Он сам хорошо это сделал в книге «Возраст — не помеха». Второе путешествие — яркая страница в человековедении, в познании возможностей преодолеть себя, выжить и победить.

Из Австралии старик вернулся в Нью-Йорк героем. Думаете, он стал редиску выращивать в огороде и цветы поливать, что было бы естественным после всего пережитого. Ничуть не бывало! Стал готовиться к третьему путешествию. На этот раз на крошечной яхте…

26 сентября 1968 года советское рыболовное судно «СРТ-4486» обнаружило в океане полузатопленную одноместную яхту со сломанной мачтой. Суденышко подняли на борт, откачали из него воду. В каюте обнаружили компас, бинокль, очки, судовой журнал и американский паспорт на имя… Уильяма Уиллиса. Рыбакам это имя было известно, и они сняли головные уборы.

Судовые документы подтвердили очередное одиночное плаванье. На этот раз Уиллис вышел из Нью-Йорка через Атлантику в английский порт Плимут. Что произошло, можно только гадать. Предполагают, мореплавателя смыла штормовая волна, когда он пытался взамен разнесенного в щепки руля поставить новый. Было Уиллису 75 лет. Многовато для одиночного плаванья.

Что влекло в океан уже старого человека?

Неуемный характер странника? Высота духа, и пытанная ранее, действовала как наркотик? Честолюбие? Желанье связать неизбежный конец не с землею, а с морем? Возможно, все вместе.

«Плавать по морю необходимо».

Но большая часть случаев, связанных с бедствиями в океане, приходится не на отчаянных мореходов, сознательно идущих на риск, а на рядовых тружеников-моряков.

Люди моего возраста помнят четверку наших солдат, на десантной барже унесенных с Курил все тем же Тихим океаном. И, казалось, сгинувших без следа.

Надо думать, баржу и четверку людей на ней успели уже списать, когда из Америки пришла счастливая весть. С летавшего на тренировку палубного самолета заметили что-то плавающее в воде. Авианосец «Кирсардж», приняв сигнал, изменил курс, и на борт вертолетами были подняты четверо русских солдат, «исхудавших, обросших, едва державшихся на ногах».

Оказалось, на барже молодые ребята (Асхат Зиганшин, Филипп Поплавский, Иван Федотов и Анатолий Крючковский) бедствовали 49 дней.

Главной проблемой пленников океана оказалась еда. Ее на момент катастрофы осталось немного: ведерко картошки, буханка хлеба, две банки консервов, килограмм животного жира.

При потере контроля над собой и дисциплины ребята были бы обречены. Но этого не случилось. Предвидя долгое блуждание в океане, весь рацион разбили на маленькие порции и, по существу, «варили суп из топора». Когда все было съедено, муки голода заставили разрезать сапоги, вымочить кожу и вываренную поджаривать… Солдаты не впали в отчаяние, когда двое уже не могли подниматься. Возникали разговоры о смерти, но паники не было. «Мы молоды и не могли легко покориться. Мы надеялись». Так ответил командир баржи сержант Зиганшин американским журналистам, атаковавшим четверку русских на борту авианосца «Кирсардж».

То было время разрядки. Американцы гордились, что спасли русских. Хрущев послал в Вашингтон благодарные телеграммы. Солдат в Москве встречали героями, почти так же, как через год встречали Гагарина. Сдувая сейчас конъюнктурную пыль, видишь: ребята в самом деле не сплоховали — держались дружно, никто не хныкал, не покушался на лишнюю кроху еды.

Свидетельства американских врачей: «Четверо русских были крайне истощены. Однако все были абсолютно вменяемы, последовательны в разговоре, связно отвечали на все вопросы, нарисовали ясную картину бедствия и даже пытались шутить. Высокий моральный дух, несомненно, был спасительным в этом случае».

Возможен ли был какой-то другой финал?

Да, в летописях мореплаваний немало случаев гибели людей от охватившей всех паники, от стремления выжить за счет другого, из-за опоздавшей помощи. В 1956 году у Азорских островов штормом опрокинуло учебное парусное судно ФРГ «Памир». Уже на второй день в шлюпке начались самоубийства. В 1927 году американский пароход «Маргарет Даллар» обнаружил японскую шхуну с одиннадцатью скелетами в кубрике. Вахтенный журнал поведал о течении драмы. У шхуны сломался вал гребного винта. На судне продуктов было немного, и находилась шхуна в водах, где рыба не попадалась. Через три недели судно превратилось в плавучий гроб.

Медведевы — сын и отец.

Что такое голод на море, рассказывает американец Джон Колдуэл, совершивший в 1946 году беспримерное по риску одиночное плаванье из Америки в Австралию на старенькой парусной яхте. Вот страдания человека, когда штормом был уничтожен запас провизии. Я опускаю записи о том, как были съедены кремы в аптечке, зубной порошок, кожаный бумажник.

«Пара ботинок… Когда я попробовал откусить кожу. Мне стало дурно от запаха краски…

На рассвете следующего дня я стал наблюдать пролетающих птиц. Одна из них приблизилась к яхте. Я выстрелил в нее гайкой (из рогатки, сделанной из резины надувной лодки) и каким-то чудом сбил птицу. То, что последовало за этим, до сих пор кажется мне невероятным. Когда птица оказалась в руках, я мигом оторвал ей голову и, сунув в рот трепещущий кусок мяса, до капли высосал живительную кровь. Я вел себя как хищник, поймавший добычу, рвал ее зубами и ногтями, не разбирая, где мясо, где кости, где перья. Я стал жевать пух, вязкий, как шерстяное одеяло».