– А еще целители?

– Уже все силы исчерпали! Мы тут так аврально накинулись - они в бессознательном состоянии, поэтому о впечатлении не задумываемся, просто стараемся удержать. Каждую ведь надо хотя бы до стабильного состояния дотянуть, чтобы день-два еще точно продержались, а там интенсивность спадет, и сможем плотнее заняться заживлением, - объясняя мне, Киен продолжал рана за раной, помогать девушке.

В таком режиме - Киен лечит, я пополняю его резерв - мы работали почти до вечера, пока целитель с относительной уверенность смог утверждать, что риск потерять кого-либо из спасенных девушек исчез... Двое янтароглазых шаенгов, помогавших нам, по мере получения помощи целителя, переносили девушек наверх и устраивая в комнатах. Мы не разговаривали, даже мысленно. Киену и так было невероятно сложно, чтобы отвлекаться, а мне, как ни хотелось выяснить ситуацию со спасением доргинь на Пританисе, но я в полной мере осознавал, что момент сейчас совершенно не подходящий.

Наконец, последнюю пациентку отправили отдыхать под присмотром шаенгов.

– Надо сюда кого-то из доргинь направить, а то, как девушки начнут в себя приходить - перепугаются. Обстановка незнакомая и шаенги рядом, - подумал я вслух.

Киен, устало присев на диван, выдохнул:

– Ну и ночка...Сам себя чувствую еле живым... Если б не твоя подкачка и половины б не спасли...

– Как они появились? Ты знаешь?

– Да. Источник ощутил приближение первым, когда они еще через ворота проходили, предупредил Соорджа. Глава рода сразу направил стражей на встречу, Ригарду поручил вас вызвать и вообще будить всех, кто должен был оказывать содействие. Я и еще двое целителей собирались ждать в этой башне, чтобы, если нужна помощь - сразу приступить. А потом... мы все почувствовали безумца... Такое началось - Соордж и Рултарг рванули к воротам, а сюда как раз прибежали Дина с Ригардом. Тут принесли Михста, следом влетела обезумевшая от ужаса Киель... Он еще жив был, последние мгновения до ухода... Не возможно объяснить, что он чувствовал, зная что уходит и оставляет ее... Нас скрутило буквально от этой боли, невыносимого отчаяния и такой несправедливости стихий...Но Связанная твоя, Нургх, она невообразима! Дина - это какой-то бесконечный источник жизни, который никогда не иссякает!

Я раздавленный эмоциями друга, так же пошатнулся от этого горя, с трудом представляя, что они все ощутили в то мгновение. Тем неожиданнее был этот переход к Дине. При чем тут она? Кажется, Киен почувствовал мое недоумение, потому что как-то утомленно и счастливо одновременно улыбнулся и, сверкнув алыми глазами, сказал:

– Она ему приказала не умирать!

Дина

Безумный шаенг!!! О, ужас... Хоть бы никто не пострадал, там же с ними доргини, он вообще сорвется. Нет, нельзя так думать, нельзя... Только бы никто не пострадал... Я, выбежав Зоель на встречу, и прямо на бегу благодарно коснувшись ее, бежала к подъемнику. Им же помощь нужна наверняка, даже скорее медицинская на первом этапе, чем психологическая. Пусть и в шоке, и в обмороке, да хоть в коме от ужаса, но главное, чтобы все были живыми...

Спустившись вниз, нажала янтарную бусинку, полагая, что Киена сейчас лучше не дергать. Возникший рядом Ригард, торопливо пробормотал:

– Дина, скорее пойдем к башням, которые для них приготовили. Их Источник почувствовал, там девушек много и один из братьев... не выдержал, - от волнения и тревоги голос янтароглазого срывался.

Думаю, это была самая ответственная встреча в его жизни... пока.

– Нет, - следом за ним подбегая к двери, возразила я, - к Киену веди! Сначала там поможем, если надо. А то он же нападать будет и на доргинь в первую очередь. Еххх, как они еще это переживут, лишь бы не умерли от ужаса. Эфедрин бы сейчас. Стоп!!!

Я резко остановилась, смущенная промелькнувшим воспоминанием из лесной сторожки возле Рилда, и, развернувшись, понеслась к столу. Под недоуменным взглядом друга схватила миску с кулинарными плодами - а что, если снова наши лекарства пригодятся?

– Теперь бежим, - уже уверенно поторопила янтароглазого.
– А Нитрока уведомили?

– Да, я ему отправил мысль, но запретил выходить из отведенной им с Симридой башни.

– Срочно зови его!
– уловив недоумение в резком взгляде шаенга, пояснила.
– Он иллюзионист. Если будут совсем девушки в истерике от вас заходиться, прикроет вас иллюзией. Я ж одна не справлюсь, поэтому побудите доргами или даже доргинями, если они теперь мужчин в принципе опасаются...

Ригард даже на бегу умудрился горестно вздохнуть:

– Мне потом это долгие столетия припоминать будут...

– Если поможешь, и все в итоге получится, тебя потом долгие столетия благодарить будут!
– парировала я.

Так на волне легкого нервного веселья, мы вбежали в башню, отведенную Соорджем под лазарет. Киен и еще двое незнакомых мне шаенгов в каком-то собранно-напряженном состоянии находились там, явно готовые в любой момент броситься на помощь. И тут что-то случилось. Я поняла это сразу, уловив их в один миг застывшие тела.

– Что?!!
– сама не заметив как, закричала я.

– Кого-то..., - Ригард не выдержав эмоций, замолчал.

– Убили??!!
– в ужасе переспросила я.

Он кивнул, резко развернувшись к выходу и бросаясь вперед. Но даже мне уже были слышны истошные женские вопли и завывания. Киель! Раньше, чем осознал разум, почувствовало сердце. Михст!!! Нееет...

В распахнутую дверь двое внесли окровавленное тело. Еще живой, но уже фактически нет... Уже стекленеющие глаза с каким-то недоумением в последнем взгляде. Ведь уже дома, уже в безопасности, уже почти со Связанной... и вот так... Я задохнулась, прижав ладонь к губам, пытаясь сдержать крик ужаса. Почти две половины... вот чем был сейчас шаенг, тело, которое соединял узкий перешеек скелета и комка внутренних органов... Боже... Такое не вылечить даже Киену!

– Михст!
– жуткий, невыносимый крик совершенно обезумевшей Киель.

И меня словно сорвало, пробив от этого крика ударом невероятной силы. Не может так с ними случиться! На автомате выхватив из миски один плод, сама не заметила, как подбежала к этому уже почти неживому шаенгу, одним махом распахивая ткань на груди. Занося руку, в которой уже был шприц, уверенно под углом втыкая иглу прямо в сердечную мышцу, и почувствовав, что она провалилась, а в шприце появилась кровь, вдавила штопор укола до предела. Эфедрин! Удерживая последний взгляд шаенга, от всей своей бессильной злости рявкнула: