Управляющий ставропольским филиалом банка 'МЕНАТЕП Санкт-Петербург' Игорь Бабенко получил политическое убежище в Литве. Вице-президент НК ЮКОС Михаил Елфимов пытался сделать то же самое в соседней Латвии. В Нью-Йорк бежал партнер адвокатского бюро 'АЛМ Фельдманс' Павел Ивлев, который обеспечивал процедуру легализации средств, выводимых из внутрироссийских подставных компаний ЮКОСа за рубеж. На Кипре укрылись гендиректор подставных ООО 'Митра', ООО 'Кверкус' и ООО 'Ратмир' Владислав Карташев и сотрудник того же адвокатского бюро 'АЛМ Фельдманс' Иван Колесников.

Небезынтересно, что, хотя через две недели после ареста Алексея Пичугина за решеткой окажется друг и партнер Ходорковского Платон Лебедев (его повязали 2 июля 2003 года), медийные ресурсы, контролируемые тогда ЮКОСом устроили истерику именно по поводу ареста никому не известного до того сотрудника СБ ЮКОСа. Очевидно, неспроста. И лишь после того, как в тюрьме окажется сам Михаил Ходорковский (25 октября 2003 года), СМИ развернутся в сторону защиты главного фигуранта.

Процесс над Пичугиным шел параллельно делу Лебедева-Ходорковского. 30 марта 2005 года Мосгорсуд приговорил 'безопасника' к 20 годам в колонии строгого режима. Вердикт был вынесен на основании решения коллегии присяжных заседателей. Ровно через два месяца (31 мая 2005 года) свои приговоры получили и Ходорковский с Лебедевым. Через два года после этого, на втором процессе по делу Пичугина (вскрылось, что он был организатором убийства Петухова и Корнеевой), бывшего начальника отдела СБ ЮКОС суд приговорил к пожизненному заключению.

Адвокаты Пичугина сделали все возможное, чтобы вывести его из под удара. Более циничных и низких высказываний в адрес пострадавших и погибших от рук кровавых олигархов, было трудно и представить. Обратились адвокаты и в Европейский суд по правам человека. ЕСПЧ, известный особой 'любовью' к Российскому государству, обязал нашу страну заплатить Пичугину 9,5 тысяч евро в качестве компенсации морального вреда и судебных издержек. ЕСПЧ не понравилось, что дело Пичугина слушалось за закрытыми дверьми, а также то, что адвокатам Пичугина не разрешили задать вопросы Коровникову.

'ЕСПЧ было бы любопытно узнать, что у потерпевшей стороны по делу Пичугина, например, не было адвокатов. Защита была только у меня. Это была самоотверженная молодая девушка, которая не побоялась выступить в таком деле', - отмечала в связи с решением ЕСПЧ потерпевшая Ольга Костина[48]. Батальоны защитников Пичугина с одной стороны и - один лишь адвокат Костиной - с другой. Вот как все это выглядело в середине 2000-х годов. Вспомним, что говорил адвокат Александр Добровинский, осмелившийся защищать Рыбина - какое давление ЮКОС оказывал на него!

Впрочем, пристрастность ЕСПЧ была очевидна всем. Тем не менее, даже недружелюбно настроенные к нам судьи отказали в удовлетворении жалобы адвокатов на то, что, в отношении Пичугина применялись какие-то психотропные препараты и 'сыворотка правды'. Учитывая соответствующее постановление ЕСПЧ, Президиум Верховного суда России принял решение об отказе направить дело Пичугина на новое рассмотрение. Пожизненный приговор Пичугину за многочисленные убийства остался без пересмотра.

Не остался в стороне и 'патрон' Пичугина и один из главных заказчиков преступлений, совершенных в интересах руководства ЮКОСа - Леонид Невзлин. Еще 15 января 2004 года он был объявлен в международный розыск. В течение нескольких лет заочно шел процесс по делу Невзлина, и 1 августа Мосгорсуд признал бывшего совладельца ЮКОСа виновным в убийствах, хищении и неуплате налогов. Пусть заочно, но Невзлин тоже приговорен к пожизненному заключению.

ГЛАВА 9. А СОВЬЕШЬСЯ ТЫ В ПЕТЛЮ

В 2003 году Михаил Ходорковский и Платон Лебедев были арестованы, а затем стали фигурантами двух судебных процессов, по итогам которых их осудили за экономические преступления. Еще до 'посадки' Ходорковский и партнеры сумели с помощью агрессивного пиара создать себе имидж 'прогрессивных собственников' и 'самой прозрачной в стране компании'. После заключения под стражу главы ЮКОСа, журналисты начали в буквальном смысле слова истерическую кампанию по обелению образа Ходорковского в глазах общественности, в первую очередь, либеральной. В частности, одним из главных аргументов стало то, что все крупные бизнесмены в 90-х действовали схожим образом, а приговоры Ходорковскому и другим юкосовцам были 'показательным избиением'.

Впрочем, мы убедились, что в реальности и Ходорковский, и его люди не были случайными жертвами. Не были они и типичными бизнесменами. Государственный обвинитель на первом процессе над Ходорковским и Лебедевым недаром назвал их бизнес-сообщество 'организованной преступной группой'. По сути дела в лице Менатепа, а затем и ЮКОСа мы столкнулись с мафиозной группировкой невиданных в российской истории размеров. В арсенале внешне репектабельных бизнесменов был весь 'джентльменский набор' настоящих гангстеров - грабеж, шантаж, вымогательства, подкуп, угрозы, убийства.

Поэтому, вникая в суть предъявленных Ходорковскому и его людям обвинений, вчитываясь в скупые строчки судебных приговоров, мы должны понимать, что реальное поле их преступлений гораздо шире того, что им удалось инкриминировать. Формально Ходорковский и Лебедев сидели за хищение акций (рейдерство), неисполнение решения суда и уклонение от уплаты налогов. Чем-то дело Ходорковского напоминает знаменитую историю Аль Капоне, когда известного всей Америке гангстера удалось упечь за решетку лишь за неуплату налогов. Ни для кого в США 30-х не было секретом, что это лишь та часть мафиозного спрута, которую удалось выудить следователям и доказать правосудию. Ровно то же самое мы имеем и в случае с приговором Ходорковскому. Тем более, важно знать, за что именно удалось кровавого олигарха привлечь к ответственности.