Личный состав 65-го гвардейского Оршанского, орденов Красного Знамени и Суворова III степени истребительного авиационного полка прошел большой и славный путь. Полк начал бои с фашизмом в крымском небе, сражался за освобождение орловских и калининских земель, Белоруссии и Прибалтики и закончил свой путь в небе поверженного Берлина. И всюду летчики полка проявляли мужество и отвагу, демонстрировали непреоборимую волю к победе. Они внесли достойный вклад во всенародную борьбу с гитлеровцами. Ими проведено 403 групповых воздушных боя, уничтожено 307 вражеских самолетов, совершено 8984 боевых вылета на разведку, прикрытие наземных войск, сопровождение штурмовиков.
Герой Советского Союза
генерал-полковник авиации
Кубарев Василий Николаевич
Атакуют гвардейцы
Глава I. Начало пути
Закончен курс обучения в Одесской школе пилотов имени П. Осипенко. Сданы государственные
экзамены. Находясь в лагерях, мы ждали приказа наркома обороны.
Стоял декабрь 1938 года. Утром заморозки, в палатках холодно. Но все это нас не смущало. Все мы были
молоды, здоровы, веселы. Вставая утром по сигналу «Подъем!», с особым удовольствием обтирались
выпавшим за ночь снегом.
— Ого-го, — покрякивал Гриша Кудленко, энергично растирая грудь, руки, плечи. Его мускулистый торс
порозовел, а над широкой спиной вился парок. Он тут же скатал снежок и запустил в Кравцова.
— Ну, держись!
И снежки замелькали в воздухе. Кравцов угодил одним из них в правое плечо Кудленко. Тот схватил в
руки свежий снег, скомкал его и запустил в обидчика. Но «перестрелка» быстро прекратилась. Появился
старшина курса и напомнил, что пора приводить себя в порядок и строиться на утренний осмотр.
После завтрака мы шли на строевые занятия. Готовились к предстоящему торжеству. Курсанты
старательно отрабатывали строевые приемы в движении, печатали шаг, «ели глазами» начальство, дружно кричали «ура!».
Наконец наступил волнующий день. На плацу построился весь личный состав школы. Начальник штаба в
торжественной обстановке объявил приказ наркома обороны о присвоении очередной группе
выпускников воинских званий.
С тех пор прошло 35 лет, а я как сейчас вижу застывшие шеренги курсантов. Развевающееся на ветру
знамя школы на правом фланге. Над головой холодное декабрьское солнце. Внимательные,
торжественные [6] лица товарищей. Перед строем — начальник училища, начальник штаба, комиссар.
Начальник штаба называет фамилии курсантов:
— Кудленко.
— Я.
— Кравцов.
— Я.
— Кубарев.
— Я.
Один за другим мы подходим к начальнику школы и получаем из его рук лейтенантские «кубари». На
душе огромная радость, лица у всех сияют улыбками. Мечта юности сбылась — мы стали военными
летчиками.
А потом состоялся праздничный вечер в Доме Красной Армии, Гремела музыка, кружились в вихре
вальса пары, отплясывали русского.
Я не охотник был танцевать, а потому больше смотрел на товарищей. Подошел Гриша Кудленко.
Новенький темно-синий френч красиво сидел на его ладной фигуре. Белая рубашка с черным галстуком
оттеняли загорелое, широкое лицо друга. Его серые глаза смеялись, и весь он в эту минуту, казалось, светился радостью. Он только что вырвался из круга танцующих. Гриша был родом из Киева, а точнее —
из Святошино и, как всякий украинец, имел веселый нрав.
— Как дела, товарищ лейтенант? — шутливо улыбаясь, обратился он ко мне.
— Нормально, товарищ лейтенант! — И мы дружно и громко рассмеялись.
Да, мы — лейтенанты, летчики. Впереди большая жизнь — полеты, полеты, полеты...
Праздник закончился поздно ночью.
Через несколько дней началось распределение по строевым частям. Лучших курсантов-выпускников
оставили при школе в качестве летчиков-инструкторов. В их числе оказался и я. Откровенно говоря, это
известие меня обрадовало и в то же время... огорчило. Обрадовало потому, что командование школы так
высоко оценило мои успехи в летном деле. Огорчило потому, что я хотел быстрее попасть в боевой
истребительный полк и там, совершенствуя свою выучку, стать настоящим воздушным бойцом. [7]
Но приказ есть приказ. Его нужно выполнять, а не обсуждать. Да это и не в моих было правилах. С
первых дней учебы я точно выполнял то, чему учили командиры. В этом залог всех успехов.
Летчиками-инструкторами были оставлены также Гриша Кудленко и Коля Тарасов — мои лучшие друзья.
И это обстоятельство меня несколько успокоило. Еще до распределения мы собирались просить
командование направить всех нас в один полк.
— Начальству виднее, что делать с нами, — философствовал Кудленко.
Гриша по своему складу характера считался оптимистом и никогда не унывал. За это и любили его
товарищи. С ним всегда было весело.
Коля Тарасов — уроженец города Калинина — являлся другим человеком, более сдержанным.