Потом:

– Не валяй дурака, Егор, лучше все решить честно и спокойно. Ты помогаешь коронованным особам – уж не потому ли, что твоя жена – спасенная подружка королевы? Подумай о себе, Егор.

– Сволочь, – отозвался Егор и, вытерев пот со лба, на полной скорости врезался в скалу.

От сильного сотрясения смятая в лепешку машина загорелась, Егор поднял окровавленную голову и прошептал: «Не бросай меня, Юна», – затем бессильно уронил голову на исковерканный руль. Машина взорвалась и заполыхала, как факел.

– Егор! Егор! – окликнула Сова молодого капитана, наблюдающего, как горит его машина и как стервятниками слетаются на нее СС.

Егор оглянулся.

На него смотрела и улыбалась белокурая девушка с изумрудными глазами, на ее плече на белой майке были приколоты две золотые броши, изображающие сову и стрелу.

– Иди прямо по этой дороге, – сказала девушка. – К вечеру ты доберешься до одного удивительного места, где тебя ждет Юна.

– Правда?

– Конечно! И не нарушай больше законов физики!

– В смысле? – не понял Егор.

– Запомни на будущее, когда придется горько сожалеть о прошлых ошибках: Божьи Константы этого мира неизменны, они все равно возвращаются на место.

– Хорошо, – согласился, не понимая, Егор. – А машина? – он кивком указал на догорающий факел врезавшегося в скалу джипа.

– Погрешности, две реальности, сам потом найдешь ответ, иди!

И Егор послушно побрел по длинной и пустой дороге к обещанному удивительному месту. Невероятным образом ему вдруг стало очень легко и свободно…

Дил сидел на скамейке, откинув голову назад и раскинув руки вдоль спинки. Его глаза были закрыты. Он с жадностью и наслаждением вдыхал предвечерний воздух Земли.

Отпела гроза. Но буря впереди, а что в вечности? Они мужественно дрались, его войско насчитывало столько воинов, сколько песчинок на морском берегу. Невообразимые по мощи корабли. Целое войско парапсихологов-солдат; армия нечистой силы; его приверженцы – все ввергнуто во прах и сброшено на Землю. И опять, как когда-то, горящий странным, вызывающим благоговенье светом взгляд Отца, пронзивший его. И мысль Его, острая как стрела. Я изгоняю тебя, Люцифер, ибо ты совершил грех.

Он совершил грех? Он тогда совершил грех? Он? Лучший из его сыновей? Желающий помочь… Грех?! Да что вы знаете о грехе? Неужели грех – это отступление от вами принятых, державных канонов? А чужое мнение, иное? Зачем вся эта иерархия? Разве грех дать человеку опасный плод с дерева познания целого мироздания? Грех? Ему было интересно узнать возможности законсервированных и спящих центров мозга этих существ… Тогда Отец простил его, а Каина – нет. Убийцу – не простил!

Люди жили только любовью! К его Отцу и между собой. Разве можно ограничиться одной любовью? Да когда он вмешался, они хоть стали развиваться… И люди вышли из повиновения. Ну и что ж, Повелитель Вселенной, Император света получил государство в государстве; а его Сын Утра стал Князем Ночи. Если уж на то пошло, то виновато все борейское потомство, выведенное в этом питомнике голубой планетки. Почему же Отец выбрал человечество, а не его? Почему? В который раз он задавал себе этот вопрос. А люди проклинали его, давшего им первым лучшее – истину, знание, способность сомневаться и рушить догмы морали, а не голую любовь. Помнится, когда пришел Калкин Будда, да и Иисус, они прошли тысячу километров пути к городу Учителей.

Люцифер скривился в усмешке. Его «братик» искал земную истину там, на станции, возглавляемой этим парнем… или как его там окрестили… Ригден-Джапо! Ну да… И каждый в итоге имел дело с Люцифером, его властью, бродящей в людях. Потому что истина землян не в сознании единства и любви к Отцу, а в их душах! Уж онто знал толк в заблудших душах.

И вот теперь. Да, именно теперь «братик» решил изолировать его от человечества. Добрые мои! И ангелы посмели подняться на него.

И он пал… Н-да! Ну хоть на Землю. Ничего, он сотворил Зверя. Его помощник покорил людей чудесами. И он отдал власть ему, он умный парень. Изобрел знак Зверя, заклеймил всех тремя шестерками. Его эмблемы смертоносны. Не будет носитель благоговеть перед Люцифером – и эмблема, настроенная на излучения мозга, просто убьет. Правда, были и отказники, не желающие ставить эмблемы. Их его ребята убивали. Он не уступит Землю просто так, не уступит.

Он еще раз глубоко вздохнул могучей грудью. На кармане голубой куртки красовалась эмблема дракона. В этот раз Отец сказал ему… Когда его крейсер подбили далеко в космосе у гибнущей звезды, то на борту обреченного энергокорабля появился вездесущий, как мысль, Отец. Он сказал ему: Люцифер, ты не понял меня. Ты не понял Земли. Ты будешь наказан.

Я не боюсь боли, Отец. Я не боюсь ничего. Я же твой сын.

Ты любим мной, как и прежде, но ты истинно проклял себя! Ты будешь наказан тем, что не понял и не принял!

Отец исчез, а энергетический крейсер взорвался в космосе, как миниатюрная сверхновая. Унося в пекло звезды две воюющие стороны. Он сам было усомнился, что выкарабкается из могучего тяготения. Его спасла сестра. Вездесущая Сова вовремя сунула любопытный нос в его дела. Он сотворил себе помощника и рокировался на Землю. Почти рядом с этой скамейкой у шуршащего моря, в кусты мальвы, где его нашла… Дил печально нахмурился. Что за наказанье придумал ему Отец, ему, бесстрашному, как огонь? Ему, Сильнейшему? Восставшему против самого Бога? И если Отец любит его, то ни за что не причинит ему вред. Кто же посмеет наказать его, кто?