Шрифт:
Платонов кивнул торговцу на прощание и вышел из подвала на свежий воздух. Следом неотступно следовал запах жареной курицы.
Гризли действительно пил водку. Стекленеть, вроде, пока еще не собирался.
– Привет, – сказал Платонов, присев на корточки у костра, разведенного прямо посреди комнаты в полуразрушенном доме.
– И вам не хворать, – безразлично ответил Гризли и ловко выплеснул полстакана водки в рот.
– Я Платонов. Слышал?
– Слышал.
– Веришь?
– Верю.
– Где Пигмей?
– Нету.
– А где он есть?
– Умер Пигмей, – неожиданно сказал Гризли, и заплакал крупными пьяными слезами. – Видишь – поминаю Пигмея.
– Как умер?!
– Его какой-то Папа Карло заказал. Некоторые сталкеры решили бабок по-простому срубить. Погнались за Мотылем и его группой, догнали в Вольной Земле и убили всех без разбора.
– Откуда знаешь?
– Вот, – Гризли протянул Платонову коммуникатор, – читай.
На дисплее четкими буквами светилось сообщение: «Папа Карло, извини. Пигмея больше нет. Сколько дашь за труп? Чингачгук».
– Чингачгук – это кто такой?
– Хрен его знает… Из молодых. У которых даже понятий нет, не то что совести. Хуже бандитов.
– Может, не убили…
– Да? А почему тогда из группы Мотыля никто сутки на связь не выходит?
Платонова учили разговаривать с людьми в любом состоянии. Так что через полчаса он уже знал о происшествии с Пигмеем ровно столько, сколько знал Гризли, слышавший историю лично от самого Пигмея.
– Ну что? – спросил он сам себя, выходя на улицу. – Нужно идти к Цементному заводу.
Вечерело…
Воины-Праведники залегли в образцовой засаде, с двух сторон обложив проход на Терминал. Шло время, но желанный «язык» не появлялся. Вообще складывалось впечатление, что Зона вымерла.
– Ясно, – сказал командир отряда, – все ушли к Цементному заводу…
Неожиданно невдалеке сработала Сварка. Через несколько минут в небо взметнулся столб пламени. Термичка, однако…
– Кто это с аномалиями балуется? – удивился командир отряда. И услышал шаги.
Большая группа сталкеров – не менее десятка – в полном боевом порядке приближалась к проходу. Засада замерла. Все ждали, когда снайпер сделает первый выстрел.
Группа смотрелась грозно, бойцы выглядели профессионалами. Только чуточку растерянными. Во главе шел невысокий худощавый сталкер с непокрытой головой.
Группа вошла в зону поражения, помаячила в прицелах. И ушла…
– Не понял, – удивленно сказал командир отряда. – Бекас, ты почему не стрелял?
– Я его узнал, командир, – негромко ответил снайпер. В голосе звучало благоговение.
– Кого?
– Видел – он шел первым? Без шлема.
– Видел.
– Я узнал его, – повторил снайпер, – это тот самый. Который дважды посмел коснуться Символа истинной веры и ушел живым. Кто мы такие, если сам Господь отпустил его! Я не стал стрелять.
– Ну и ладно, – подумав, решил командир. – В самом деле, кто мы такие… Еще подождем или тоже пойдем следом? Думаю, до самого Цементного завода ни одного сталкера так и не увидим… Отряд! Сбор! Выдвигаемся следом за тем, кто дважды коснулся священного Символа…
Глава 6
Совещание в очень тесном кругу
Отец Георгий сам жарил на костре мясо свиньи, которую час назад с одного выстрела завалил отец Илиодор. Отец Пимен звенел стаканами, пытаясь выбрать три самых чистых.
– Новое испытание послала нам Зона, – бормотал отец Пимен. – Ох, не к добру этот омолаживающий мячик!
– На Рубеже уже месяц никто не стреляет, – прогудел отец Илиодор. – Такое ощущение, что еретики разом исчезли. Зато в Мертвом Лесу тварей всяких расплодилось – военсталы даже с пулеметами заходить не рискуют.
– Водочка в сейфе, подальше от соблазна, – сказал отец Георгий.
– Подальше положишь – поближе возьмешь, а?
– Блин, Илиодор, – сморщился отец Георгий, – твои шутки-прибаутки устарели еще в каменном веке… Что делать будем, братцы?
Вместо ответа раздался грохот и звон. Отец Пимен ойкнул и застыл над горой разбитых стаканов.
– К счастью, – невозмутимо изрек еще одну избитую сентенцию отец Илиодор. – Глянь, какие остались, те и будем считать чистыми.
Отец Пимен позвенел осколками:
– Пять штук…
– А нас трое. Или кто-нибудь еще на базе задержался, а, Георгий?
– Все сбежали, – вздохнул тот. – Один торговец в чулане закрылся, сказал – отосплюсь на год вперед. Даже механик ушел – решил, что на Цементном заводе подзаработать можно будет не по-детски. Прямо вместе с инструментами и ушел.