— Да не накаляй ты так обстановку! — встрял Сахно. — Допустим, мы дадим добро на вылет. Но как мы узнаем, что в будке на самом деле не розочки, а кокс?! Как мы это сможем проверить?

— Вот именно, — генерал поддержал своего подельника. — Ты у нас парень ушлый. Вполне можешь очень правдоподобно по ушам ездить. Покажи кокс, и я сразу позвоню нужным людям в аэропорту. Хрен с ним, с «лимоном» этим…

«Нет-нет, — с тревогой думала Катька, мысленно обращаясь к охраннику. — Только не соглашайся на это. Пока ты будешь открывать фургон, они тебя грохнут. Ей-богу, грохнут».

Илья не ощущал исходивший от нее посыл. Он и без того знал, что в этой ситуации нужно делать, а о чем не стоит даже и думать. Вскрывать замок и демонстрировать начинку будки в его планы не входило.

— Неужели ты, Голубь сизокрылый, думаешь, что я вот так запросто возьму и повернусь к тебе спиной? Или я, по-твоему, похож на доверчивого сумасшедшего? — язвительно ответил Илья на предложение генерала. — Кокс на месте. Я его не трогал. Катька, если надо, подтвердит.

— А где она, кстати? В машине? — поспешил уточнить Сахно.

— Не-а, в лесочке к дереву привязана, — слукавил Прудников.

— Дык пусть слово молвит, раз такое дело, — крикнул Голубинский.

— Кокс на месте! — отозвалась женщина, не высовываясь из своего укрытия. — Сама лично утром проверяла! И это… Мужики, я вас прошу, заканчивайте поскорей ваш спор… Договоритесь мирно да разойдитесь, оставаясь каждый при своих интересах.

Компаньоны из реплики Шпаликовой услышали лишь то, что хотели услышать. Призывы в стиле «братва, не стреляйте друг в друга» их совершенно не цепляли. Если бы на тот момент у них был прямой выход на поставщиков кокаина, Сохатый передернул бы затвор автомата и выпустил бы пару очередей в сторону, откуда исходил ее голос. А так следовало держаться.

Голубь вопросительно глянул на подельника. Тот развел руками. Противостояние затягивалось. Нельзя было исключать вероятность, что у киллера в конце концов сдадут нервы и он подожжет грузовик.

— Ладно, — обратился Антон Никодимович к Илье. — Я звоню нужным людям.

— Уже лучше, — с улыбкой промолвил тот.

На переговоры у Голубинского ушло несколько минут. Говорил он тихо, и у фургона его голоса почти невозможно было разобрать. У Прудникова возникла мысль, что этот звонок может быть очередной хитростью. Однако вскоре позвонила Юля и сообщила, что объявили посадку. Это была замечательная новость. И все же Прудников попросил, чтобы сестра еще раз позвонила, когда самолет поднимется в воздухе.

— Мы сделали все, что ты хотел, — нетерпеливо бурчал генерал. — Ты что, так и будешь стоять, ожидая звонка от сеструхи? Брось, зачем тебе это надо? Самолет уже наверняка выруливает на взлетную полосу, а через какое-то время взлетит. Тебе не стоит ждать этого момента. Просто возьми и отойди в сторону, чтобы мы смогли спокойно подойти и осмотреть товар.

— А вот нет! — без колебаний возразил биатлонист и артистично перебросил несколько раз факел из одной руки в другую. — Будем стоять, пока самолет не взлетит!

Компаньоны ошалело смотрели на перелетавший из руки в руку факел. Одно неверное движение или случайная искра — и все! Киллер им настолько опостылел своими выходками, что терпение лопнуло. Выпускать его отсюда живым они не собирались…

Юля очень скоро снова вышла на связь и поделилась радостью: самолет взлетел.

— Ну, все, господа, фургончик ваш, — в свою очередь обрадовал Илья противников.

Факел к этому времени уменьшился вдвое. Тепло приближающегося огня начинало опаливать руку. Подельники не могли не заметить этого и поняли, что пора переходить к активной фазе действий. Прудников стал пятиться, все еще удерживая горящую палку. Брось он ее, по нему тут же открыли бы огонь.

Тем временем с горочки беззвучно покатился старый мотоцикл. Подельники его сразу и не заметили, так как за фургоном движущейся «Явы» видно не было. За рулем сидела Наташа. Для отвлечения внимания она бросила в сторону взрывпакет-хлопушку. Резкий хлопок заставил Голубя и Сохатого не то что пригнуться, а рухнуть на землю. Этого хватило для того, чтобы Прудников успел вскочить на сиденье мотоцикла. Возлюбленная с наката завела двигатель и прибавила газу. С ревом мотоцикл понесся прочь, исчезая в лесу. Катя завороженно наблюдала за происходившим. Отважный поступок любимой женщины Ильи ее не просто впечатлил, а потряс. Все выглядело будто сцена из фильма. Хотя это была реальность.

Сохатый поднялся с земли первым.

— Отбой, — сказал он, видя, что опасность миновала. Киллера не было. Мотоцикл укатил. Остаток факела тлел на песке в трех метрах от грузовика. Между деревьями стояла Шпаликова.

— Ну что, развязалась? — небрежно поинтересовался у нее Мотя, помогая встать подельнику.

— Выпуталась, — соврала она и показала руки, будто их кто-то издалека мог рассмотреть: — Вон как веревка запястья натерла.

— Вот зря ты с этим типом связалась, — пожурил женщину Голубь. — Если уж кому-то доверять, то только нам.