– Все хорошо, милая, все хорошо… успокойся, тебе нельзя волноваться. –он приподнял мое лицо и пальчиком стер соленую влагу. –Родная, я с тобой! Я постараюсь защитить тебя от всех невзгод.-он чмокнул меня в носик.- А волноваться тебе действительно нельзя. Беременным нельзя волноваться…

Я в шоке смотрела на него, ещё полностью не осознавая, что он мне говорит. Его глаза смотрели с нежностью и любовью. Я, наверное, впервые в жизни видела такой взгляд. Взгляд любви, заботы, страха за тебя… Я растворялась в его глазах, таяла, все мои преграды, выстроенные против любви, рушились, тонули в море радости, счастья, нежности… Тут я вспомнила о том, что он сказал. Я слегка отодвинулась от него и, посмотрев на него, спросила:

– Т..ты хочешь сказать, что он жив? Мой ребеночек жив? –сердце бешено застучало.

– Да моя девочка,да!-он нежно улыбнулся и привлек меня к себе. Я тонула в его объятьях, забывая обо всем на свете. Но все же одна мысль не давала мне покоя. Я заглянула ему в глаза.

– Но как? Как случилось это чудо? Ведь шанса выжить у него не было… Когда я «прозрела» и поняла какую ошибку совершаю я упала в обморок…

– Ладно…расскажу с начала…-он прижался к моей макушке и вдохнул мой запах.- Когда ты ушла от меня с врачом, я не знал, что делать. Я был уверен, что ты приняла неправильное решенье, но не мог же я насильно изменить твою жизнь, что бы ты потом мучилась и упрекала меня во всех бедах! Я стоял будто в ступоре. Вдруг я услышал твой крик. Больше я не о чем не думал. Я бросился к тебе. Ты лежала на столе. Такая беззащитная, такая невинная…я почувствовал непередаваемый прилив нежности-он слегка покраснел- У тебя на лице была надета маска для наркоза. Ты не потеряла сознание-ты просто была под наркозом. Доктор Хэфнер со кюреткой в руке наклонялся к тебе. Я подскочил к тебе и снял маску. Врач был в шоке. «Мы отказываемся от аборта»-это была единственная фраза, которую я произнес и унес тебя. Лизи была очень зла на меня, но ей пришлось смириться и оправдываться перед доктором. Но она обещала, что когда ты очнешься поговорить с тобой, и все будет зависеть от твоего решения. Мы все ждали и ждали твоего пробуждения, но ты пролежала без сознания более двух суток. Ты бы знала как я за тебя переживал…-он судорожно вздохнул-…Но расскажи теперь ты, почему ты так резко поменяла точку зрения, на счет ребенка?

Я не могла описать словами переполняющую меня благодарность за его поступок. Я прижалась посильнее к нему.

– Просто…я почувствовала, как он шевелится…и я поняла, что он частичка меня, не маньяков и монстров, а меня и от меня зависит, каким он станет…

Мы молчали. Я наконец осознала, что сижу у него в объятьях почти обнаженная-меня прикрывала только тонкая кружевная сорочка, да и то одна из её тонюсеньких лямочек сползла с плеча. Я покраснела и попыталась вывернуться из его объятий. Но он лишь сильнее прижал меня к себе. Мое тело пронзило жаром. В крови бежало желание. Низ живота пульсировал. В голове летали бабочки. Я трепетала в его объятьях.

Он прошептал:

– Родная…ты моя жизнь…

Я лишь ещё крепче прижалась к нему. Я чувствовала его возбуждение. Я хотела его.

С момента изнасилования я думала, что уже никогда не захочу иметь ни с кем стол близких отношений, но сейчас я желала, страстно желала его.

Дрожащими губами я притронулась к его губам. Он впился в меня. Его руки, ласкающие мое тело уносили на вершину блаженства, дыханье сбилось. Он целовал моё лицо, шею. Он покрывал поцелуями моё оголенное плечо. Спускался ниже.

– О, Рик,-его имя сорвалось с моих губ легким стоном.

Он резко отодвинулся от меня и стиснул кулаки.

– Нет! Этого не должно быть! –он повернулся и мягко посмотрел на меня.-Любимая(от этого слова, произнесенного Риком по моему телу пробежалась чувственная дрожь), нашему ребенку будет вредно такое вмешательство…

– Н..нашему?-я еле выговорила это слово от удивления,в моей душе зажглась надежда.

– Да, моя хорошая, это наш ребенок-твой и мой.-он взволнованно посмотрел на меня-Ты согласна?

Я с трепетом смотрела на него. Мое сердце переполняла любовь и счастье. Боже, неужели ты услышал мои молитвы? Неужели я, наконец, буду счастлива?

– Это лучшее, что я слышала в своей жизни…

Он прижал меня к себе и стал убаюкивать как маленького ребенка.

Я сама не заметила, как уснула…

…

Глава 15.

Эвелина.

Четыре месяца спустя

…

Как обычно я проснулась в объятьях Рика. Он, почувствовав, как я зашевелилась, притянул к себе и поцеловал в губы. Моё тело сразу отозвалось на его поцелуй легкой волнующей дрожью… Я начала его более страстно целовать, но он, как всегда, нежно отстранившись, прошептал:

– Любимая, ну потерпи, осталось совсем немного - всего пару месяцев…

Я надулась. Ну сколько можно меня обламывать. Он что, не понимает, как меня это заводит?

Разозлено оттолкнув его, я потопала в душ. Причем потопала в прямом смысле. Последнее время я себя чувствовала разъевшимся бегемотиком. У меня появился впечатляющий животик, я вся округлилась, стала более женственной (как говорит Рик).

Знаете, я с чистой совестью могу сказать, что последние четыре месяца я действительно СЧАСТЛИВА! Во всех смыслах этого слова! (Ну, если не считать того, что Рик постоянно отлынивает от близости со мной под предлогом моей беременности). Рик и Лизи в нас с моим будущим малышом просто души не чают. Лиз постоянно просит прощения о том, что вообще подала мысль от него избавится… Но я понимаю, что виновата сама -невесть что надумала. Сейчас, когда я чувствовала младенца, растущего во мне, когда я чувствовала его движения, его сердечко меня накрывали невероятные волны нежности, счастья, любви. Я невыразимо счастлива! Неужели Бог услышал меня, воздал мне за всю боль и горе, которое я пережила в жизни. Я наконец-то познала, что такое настоящая любовь: спокойствие, нежность, полное взаимопонимание, доверие, жизнь как за каменной стеной; сердечко начинало биться, как пойманная пташка, от прикосновений Рика… Рик понимал меня с полу слова. Он такой нежный, такой заботливый…

Однажды, сидя на веранде я задремала…проснувшись я обнаружила на коленях букет полевых цветов… букет ромашек… И откуда он догадался, что они мои любимые цветы. Мы с ним как две половинки единого целого, во всем взаимодополняя и копируя друг друга.

Дик с отцом ещё так и не вернулись, объезжая все свои офисы. О тех неприятных событиях я вспоминала уже без страха, боли и ненависти. Я простила их. Сейчас для меня была гораздо важнее моя «семья»:Лизи, я, мой малыш и Рик. Часто к нам заходила Клэр. Она простила меня за то поспешное бегство. Я была её единственной подругой(все-таки к Рику и Лизи она относилась с недоверием и о себе ничего им не рассказывала). Мы часто гуляли с ней по пляжу, купались(врач сказал, что мне надо больше плавать - это полезно малышу. А ещё побольше пить, так как из-за вечно палящего солнца в организме очень мало влаги. Но в этом меня не нужно было уговаривать я так пила, чуть ли не за троих, причем меня постоянно тянуло на минералку, а ведь раньше я её просто терпеть не могла! Ох уж эти беременные… Клэр, даже не превращаясь, плавала потрясающе, я же со своим животом в воде была ещё больше похожа на бегемотика. Даже когда я была с Клэр, Рик не отходил ни на шаг. Он так боялся за меня. В его глазах было столько тревоги, столько любви, что я таяла. Он так боялся меня потерять…и это тоже было взаимно!