Шрифт:
Как видите, по мнению человека, работавшего в предвоенные годы, до весны 1941 года, в Генштабе, начальник Генерального штаба РККА маршал Шапошников совершенно точно просчитал, где и как попрет вермахт. И где и как надо размещать и наши силы. Далее он критикует Шапошникова за то, что тот ставку сделал все же на то, что немцы более крупными силами пойдут из В. Пруссии на Прибалтику, а не в Белоруссию, как оказалось в реальности. И что Шапошников, допуская возможность нанесения некоего «главного» удара по КОВО-Украине, даже не стал толком прорабатывать меры противодействия на этот случай.
Впрочем, Шапошников, совершенно верно не считая, что немцы Главными силами ударят по КОВО, просто не стал заниматься ерундой и делать расчеты на этот вариант агрессии. И в реальности по Прибалтике ударили две танковые группы немцев, а по остальным округам, по ЗапОВО и по КОВО – по одной группе. Одна танковая группа вермахта, ударив в «стык» ПрибОВО с ЗапОВО, где были поставлены некоторые дивизии национальных стрелковых корпусов из ПрибОВО, почти сразу повернула в Белоруссию. Т. е. Шапошников в любом случае не особо ошибся – по ПрибОВО-ЗапОВО, севернее Полесья и был нанесен главный удар Германии.
«В данном варианте плана имелись, конечно, и свои недостатки. К ним, прежде всего, следует отнести излишне большое внимание, которое придавалось Северо-Западному стратегическому направлению (в ущерб центральному); допуская возможность нанесения противником главного удара на люблинско-киевском направлении, план не предусматривал необходимых для данного случая противодействий.
В августе 1940 года, когда начальником Генерального штаба стал генерал армии К. А. Мерецков, этот проект плана стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР был пересмотрен. Генерал-майор А. М. Василевский с присущей ему добросовестностью и тщательностью разработал новый план с учетом данных ему указаний и представил его на рассмотрение.
18 сентября 1940 года доклад об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза, скрепленный подписями Наркома обороны Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко и начальника Генштаба генерала армии К. А. Мерецкова, был представлен в ЦК ВКП (б) И. В. Сталину и В. М. Молотову для утверждения». (указанное сочинение, с. 177)
«Накануне великих испытаний»:
«В сентябре 1940 года в Генеральном штабе была окончательно завершена разработка плана стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР, о содержании первого варианта которого упоминалось выше.
Доклад «Об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 гг.» за подписями Народного комиссара обороны Маршала Советского Союза C. K. Тимошенко и начальника Генерального штаба генерала армии К. Л. Мерецкова был представлен 18 сентября 1940 года на рассмотрение И. В. Сталина и В. М. Молотова».
Отличие тут небольшое – Захаров в 68-м не писал, что «Соображения» Мерецкова рассматривались в «ЦК ВКП(б)». Он указал точнее – Сталиным и Молотовым. Далее расхождений существенных нет по «плану Мерецкова».
Захаров четко показывает, как велась работа в ГШ – с приходом нового начальника Генштаба в августе 1940 года Мерецкова, тот подготовил «новые» «Соображения о стратегическом развертывании РККА» на 1940–1941 годы. Нарком и начГШ свои подписи поставили, а вот утвердили ли Сталин и Молотов этот уточненный «план» – по Захарову вроде как не ясно. Ведь в новом «плане» предлагалось нечто отличное от предложений Шапошникова…
«В докладе, как и в прежнем варианте плана, указывалось, что Советскому Союзу необходимо быть готовым к борьбе на два фронта: на западе – против Германии, поддержанной Италией, Венгрией, Румынией и Финляндией, на востоке – против Японии, занимавшей позицию вооруженного нейтралитета и всегда могущей пойти на открытое столкновение.
Западный театр войны определялся основным. На нем и должны быть развернуты наши главные силы. Наиболее мощным и опасным противником Генштаб продолжал считать Германию.
Силы фашистского блока и Японии, которые могли начать свои действия против СССР одновременно на западе и востоке, определялись в значительно больших размерах: 280–290 дивизий, 11 750 танков, 30 000 полевых орудий и 18 000 самолетов.
Генеральный штаб производил эти расчеты, как и прежде, аналитическим методом. Конечно, ошибки при этом были неизбежны, но, как видим, приведенные цифры были недалеки от истины.
При распределении своих сил и средств учитывались степень важности тех или иных стратегических направлений и другие факторы.
Состав войск, выделяемых для обороны северного побережья, берегов Черного моря от Одессы до Сухуми, Закавказья и границы Средней Азии, оставался без изменения в сравнении с предыдущим проектом.
Все внимание обращалось на Западный театр (от Баренцева до Черного моря), где предусматривалось иметь почти такую же группировку войск, как и в первом плане». (указанное сочинение, с. 177)
Т.е. «план Мерецкова» сентября 40-го – это не более чем уточненный «план Шапошникова». Что касается оценки наших и немецких сил и самое важное – в расчете того, где немцы будут наносить свои главные удары. Но если Шапошников, ожидая главные силы немцев севернее Припяти, предлагал размещать там наши главные силы и там же наносить ответные удары после отражения агрессии, и даже не стал заморачиваться и расписывать, что будет, если враг нападет на КОВО главными силами, считая этот вариант глупостью, то в новом «плане» Мерецков предложил готовить два равноценных варианта отражения агрессии.