Стараясь держаться в тени дома, Андрей нырнул в телефонную будку и, сверяясь с бумажкой, набрал номер.

— Алло, — раздался в трубке сонный голос Татьяны. — Слушаю… Говорите… Перезвоните, вас не слышно…

Послышались короткие гудки, и Серегин повесил трубку. Ничего говорить он и не собирался, ему просто хотелось услышать её голос. Несколько слов, будто бальзам, смыли чувство одиночества и безысходности и буквально вытянули Андрея из весьма скверного расположения духа, настроив на более-менее оптимистичный лад. Он снова снял трубку и позвонил своему связному.

— Мы сменили все позывные, квартиры и номера телефонов, — сообщил абонент. — Это последний, но Маша о нем и не знала…

— Почему Агентство её не отпускает? Разве это не грозит комиссару и его соратникам неприятностями? — спросил Андрей.

— Они идут ва-банк, — ответил связной. — Ты им нужен, во что бы то ни стало.

— Сейчас не время сдаваться, — ответил Серегин. — Нашелся новый след.

— Я тебе этого не предлагаю, — успокоил собеседник. — Твоих «спасителей» мы уже ведем…

— Они могут быть связаны с Плутоном?

— Вряд ли. Это действительно новая община, но космической техники в их распоряжении нет. На Землю «новички» просачиваются через маломощные, а потому не поддающиеся обнаружению гиперпорталы. Они прибывают к нам достаточно медленно, по три-пять особей в месяц, и вряд ли испытывают желание с кем-либо ссориться, но, похоже, Агентство является исключением. С чего бы это? Не сумели договориться о сумме взятки?

— Ты отправил им оплату за мое спасение?

— Ровно половину, как мы с тобой и договаривались, — ответил связной. — Так что жди нового контакта со своим «таксистом».

— Что говорит твое начальство?

— Вообще-то, среди руководителей сопротивления появилось мнение, что тебе все-таки следует ненадолго «сесть». В структуре взаимоотношений Агентства и военных существует немало «белых пятен». Мы точно знаем, что между генералом, доктором и комиссаром были серьезные трения, и первые двое даже пытались изучить сознание третьего, но почему-то отказались от этого мероприятия, едва начав сканирование…

— Испугались того, что обнаружили в мозгах у комиссара? — предположил Андрей.

— Скорее всего, — согласился собеседник. — Пока в их руках не окажется диск, твоей жизни ничто не угрожает, зато ты снова проникнешь в самое логово.

— В качестве пленного, — напомнил Серегин. — Это не лучшая позиция для наблюдения.

— В любом случае она ближе к источнику, чем нынешняя, — возразил связной. — Но решать тебе. Ты — Бюро, а мы всего лишь подполье. Сопротивление не имеет права настаивать.

— Хорошо, — согласился Андрей. — Я готов.

— Отлично, — сказал собеседник. — Тебя наверняка упрячут в подвалы клиники, а потому канал передачи данных остается прежним.

— У меня только одна личная просьба… — немного замявшись, сказал Серегин.

— За ней следят агенты, но мы постараемся не дать её в обиду, — опередил просьбу товарища связной.

— Спасибо, — Андрей вздохнул.

— Удачи тебе, — пожелал собеседник. — С богом…

Андрей завершил обед бокалом светлого пива и попросил официанта принести телефон. Единственный вражеский номер, который он знал наизусть, принадлежал Петрову.

— Профессор? Вас беспокоит доброволец семьсот тринадцать, — сказал он в трубку.

— Андрей? — удивился Петров. — Здравствуйте. Какими судьбами?

— Передайте Холмогорову, что я сейчас обедаю в ресторане «У Бориса Николаевича», пусть приезжает и не забудет привезти с собой мою знакомую.

— Вы понимаете, чем это для вас обернется? — понизив голос, спросил доктор.

— А вам-то какое дело? — Андрей усмехнулся. — Совесть мучает? Вы неплохой человек, профессор, но попали в дурную компанию. Я бы посоветовал вам пересмотреть круг знакомых, пока не стало слишком поздно…

— Ах, Андрюша, — Петров вздохнул, — мои исследования имеют настолько специфический характер, что без скверной компании не обойтись в любом случае… Хорошо, я передам вашу просьбу господину Холмогорову. До встречи…

— Всего доброго, — пожелал Серегин и, вернув официанту трубку, заказал кофе.

Насладиться прекрасным вкусом напитка Андрею не удалось. Через пару минут в дверях заведения возникли фигуры мужчин в серых, стандартных костюмах, а к столику подошел Холмогоров. Он держал под локоть испуганную Машу и вежливо улыбался.