Утром, с началом рабочего дня, как они заранее условились, Гектор и Гарри должны были сфотографировать место преступления, чтобы обязательно пропиарить свою акцию в интернете, иначе она ничего не значит. Придя на место, они увидели разбитую витрину и не очень сильно обгоревший прилавок и пол, видимо, огонь был быстро потушен, но надпись и разбитая витрина всё равно красиво смотрелось на фото, и они остались довольны акцией. В скором времени Гектор передал Доктору, так же входившему в основу и администрировавшему один из национал-социалистических сайтов, фотографии с места акции. Тот обещался выложить, но не сразу, а как только дело уляжется. На том они и разошлись. Гектор уже продумывал детали к следующей акции, однако, когда он и его группа уже была почти готова к новому делу, произошло непредвиденное.

VIII. Знакомство со стражами режима.

Через неделю после вышеупомянутых событий, когда Гектор был дома, в дверь к нему кто-то позвонил. Не имея тогда ещё привычки не открывать всем подряд, он допустил эту оплошность, и тут же поплатился за это. Два человека в штатском, представившись сотрудниками ФСБ, скрутив ему руки, вывели из дома и, усадив в машину, повезли. На его вопрос, о том, куда и зачем они едут, ему вежливо ответили: "В управление ФСБ, познакомиться и побеседовать". Для Гектора это были туманные и сомнительные перспективы, но собрав всю волю в кулак, приготовился к худшему, вплоть до того, что могут вывести в лес, пытать и убить. Однако скоро они действительно подъехали к местному зданию ФСБ, но радости от этого не прибавилось, ибо рассказов о пыточных подвалах в этом здании ходило в движении довольно много.

Открыв дверь, ему сказали выходить, что он и сделал, последовав далее внутрь самого управления. Там на проходной у него изъяли находившийся при нём сотовый телефон, и повели дальше на второй этаж, где ввели в довольно просторный кабинет и указали на стул, на который ему необходимо сесть. Кроме него в кабинете находилось ещё человек шесть в штатском, один сидел за столом перед ним, ещё один стоял рядом со столом, так же прямо перед ним, остальные сидели позади на большом кожаном диване. Все они смотрели на него с нескрываемым любопытством и откровенным презрением, даже почему-то озлобленностью. Гектору все их лица казались по какой-то причине одинаковыми, как он их потом называл "фээсбэшные", злые, угрюмые, с любопытными, быстро бегающими глазами. С одной стороны ему понятно, что он для них преступник и лишняя не нужная им работа, но с другой он тогда думал, что ведь лично им-то он ничем не насолил, откуда тогда столько ненависти. После он понял, что ненависть между ними стала обоюдной. А пока, сидящий за столом фээсбэшник начал разговор:

– Ну, здравствуй, Гектор, - сказал сотрудник ФСБ, и на его лице появилась омерзительная хитрая улыбка. Они действительно употребляли здесь во всех случаях прозвища национал-социалистов, не прибегая к настоящим именам и фамилиям, - мы столько слышали о тебе и наконец-то с тобой познакомились. А вообще знаешь странно, что у тебя такая кличка. Вот у вас там, в фирме, есть Адвокат, так мне кажется, тебе бы это больше подошло, ведь ты же на юридическом факультете учишься. Как кстати по учёбе дела обстоят?

– Хорошо, - ответил Гектор, не совсем понимая, как это относится к его нахождению здесь, ведь не за прогулы на учёбе, в самом деле, его сюда забрали.

– Замечательно, - продолжая ехидно улыбаться, говорил тот фээсбэшник, - а давно ты Тротила? Он ведь кажется твой одногруппник по учёбе?

– Я не знаю, кто это, - ответил Гектор. Конечно, он врал, Тротил действительно учился с ним в группе и был рядовым нацистом, не участвующим в околофутболе и не занимающий никаких особо важных дел в движении, но Гектор решил идти в полный отказ и ничего не говорить вообще про движение.

– Как не знаешь? – удивился фээсбэшник и недоумевающее глядел на него, - ты что издеваешься? Может, ещё скажешь, что не знаешь такие клички как Дрон, Адвокат, Доктор, Винчестер, Крэк?

– Нет, - отвечал Гектор, - я людей по именам знаю, а не по прозвищам.

Фээсбэшник даже привстал со стула, его глаза налились откровенным гневом, и Гектор подумал, что он сейчас ударит его. Но тот обратно сел на стул и продолжал спокойно:

– Слушай, а как у тебя родители поживают?

– Да нормально, - отвечал Гектор, уже понемногу понимая принцип беседы, попытка настроить собеседника на откровенный лад или совсем сбить с толку.

– А сестра старшая у тебя, где учится? – не унимался сотрудник ФСБ.

– Так всё там же, в медицинском, - отвечал Гектор, пытаясь сохранять внешнее спокойствие.

– Понимаешь, какое дело на здании администрации города сделана надпись экстремистского содержания, призывающая к изменению конституционного строя, это уголовно наказуемое деяние, и все твои друзья уже подписали признание, и тебя сдали, так что не валяй дурака и рассказывай всё, что знаешь.

– Так я ничего не знаю, потому что я ничего не писал, - говорил Гектор, вспоминая про этот случай полугодовой давности, но, не понимая, какое отношение он имеет к ней.

– А папа у тебя, там же слесарем работает?

– Там же.

– А мама так же костюмером в театре?

– Да, ничего не изменилось, - теряя внутреннее терпение, отвечал Гектор.

– Ладно, мы знаем, что ты ничего не писал, - вдруг сказал стоящий у стола фээсбэшник, - просто скажи, кто это сделал и можешь идти.

– Я, правда, не знаю, кто это сделал, - по-прежнему, отвечал Гектор.

– А декана твоего зовут ведь Юрий Михалыч? – сказал сидящий за столом, доставая из ящика стола бумагу с телефонами ректора и деканов ВУЗа, где учился Гектор, и, не дожидаясь его ответа, продолжил, - хочешь, мы ему сейчас позвоним, скажем, что на тебя заведено уголовное дело и чтобы он отчислил тебя. Не думаю, что он нам откажет.