Он поехал, но их принялись обстреливать наши. Приняли их за укропов. Ну, и сожгли броню. Подбили, остановили, гранатами закидали, несколько человек погибло. А там уже и укропы стояли, тоже принялись обстреливать. Дед в том бою и пропал. Искали его, и через две недели стало известно, что он в плену в Харькове. Но у него уже начались проблемы с памятью. Нервное напряжение. Он мог помнить поминутно то, что было 25 лет тому назад в такой-то день, и не помнить, о чем он час назад с тобой говорил. Или что он вообще тебя сегодня видел. В плену его пытались выменять, но укропы не отдавали, они хотели из него какие-то важные сведения вытянуть. Так он и пропал. Имени его не знаю.

А тогда Дед трясся в душном кузове грузовика вместе со всеми. Где-то на полпути ему стало плохо, и мы его забрали в легковую машину.

Дальше приключилась история с гаишниками, тоже веселая. Был шестой час утра, небо стало сереть весенним рассветом. Мы уж со Славянском созвонились, сообщили, что едем к ним. Чтобы наши ребята оставались там, не ехали в Шахтерск. Донецким позвонили, чтобы часть двигала в Славянск, а часть — осталась в Донецке.

Машина была вся в грязи, даже толком ее цвета не видно. Она — как цельный кусок грязи. И вот на дебальцевском посту гаишник решил нас остановить. Мать честная! Я запаниковал. В легковушке — трое с автоматами, в форме, только маски-балаклавы завернули на головы, как шапочки. И стекла у нас не тонированы. Гаишник машет жезлом. Слышу голос Стрелка: «Если не договоримся, ментов — в расход!»

Решаю — остановлюсь не сразу, проеду за пост. Думаю: пока будет идти гаишник, успею выскочить из салона и договориться. Чтобы не доводить дело до смертоубийства.

— Вы откуда? — вопрошает подошедший гаишник.

— С рыбалки! — отвечаю, с радостью замечая, что грузовик со всем десантом благополучно проехал мимо.

— А почему машина такая грязная? — не унимается страж порядка.

— Так застряли в поле, а там — дождь, грязь, — делаю лицо простачка.

А он пытается подойти к машине! Если он подойдет, то жизнь его закончится. Ни Стрелок, ни Ромашка с ним разговаривать не будут. Они уже передернули затворы. Я его пытаюсь удержать:

— Не нужно тебе туда идти!

— А чего ты меня туда не пускаешь? — оборачивается ко мне милиционер.

— Ну, сидели на рыбалке, чуть выпили. Водитель трезвый, но с перегаром… — развожу руками с виновато-заговорщическим видом.

— Ну, пусть выйдет водитель, — милостиво решает гаишник. Водитель выходит.

— А ну, дыхни!

Дыхнул.

— А чего это он без перегара? — милиционер настороженно щурит глаза.

— Ну он чуть-чуть пил вчера. Сказал, вдруг что-то где-то осталось, — заговариваю я гаишника, сутулясь, чтобы на животе под кофтой не проступали очертания заткнутого за пояс пистолета.

Гаишник снова рвется к авто. Его смущает наш вид: в гражданской одежде, но грязные, что черти.

— Командир, ну не надо смотреть! — сую в руку милиционера купюру в полсотни гривен. — Мы поедем потихоньку, но мы ж никого не трогаем, посмотрите на нашу грязную машину и на нас, грязных…

— Ну ладно, езжайте, — машет рукой гаишник и идет к себе в будку. Что он там себе думал в этот момент, не знаю, но то, что он спас жизнь не только себе, но и всей дежурке своей, четверым как минимум, — это точно. От смерти его отделяли всего четыре-пять метров. Пройди он их — увидел бы людей с оружием. Уж не знаю, деньги на него подействовали или чутье сработало, но получилось так, что эти пятьдесят гривен спасли жизнь милиционерам и открыли путь отряду Стрелка в Славянск. А Народное ополчение Донбасса, получается, и привело стрелковцев в этот город, стало «завязью» армии Новороссии.

Такой вот «День космонавтики» вышел. За 53 года до этого Юрий Гагарин вознесся на орбиту. А Стрелков и бойцы Народного ополчения Донбасса вошли в ничего не подозревающий Славянск.

Мне скажут, что это — хорошо спланированная операция спецслужб РФ. А по мне, так скорее всего, инициатива Стрелкова и бизнесмена Малофеева, его финансировавшего. Они начали действовать на свой страх и риск. То ли как отряд Кортеса, двинувший на завоевание царства ацтеков, то ли как барон Унгерн, выступивший в 1921-м на Ургу, столицу Монголии.

В тот момент отряд Стрелкова оказался той самой каплей, что переполнила чашу терпения Донбасса — и он восстал по-настоящему. Он видел в стрелковцах передовой отряд из РФ. Ждал, что нужно лишь подняться, — а дальше все будет, как в Крыму.

В стотысячном Славянске, славном своими солеными озерами, отряд Стрелкова 12 апреля при поддержке активистов Народного ополчения взял местное управление СБУ, городской отдел милиции и горисполком — городскую администрацию.

Как это было? Грузовик с десантом Стрелкова и легковушка рано утром подкатили к так называемой вилле «Мария» на Железнодорожной улице. Это старинный, нуждающийся в ремонте особняк еще в 2011-м передали в безвозмездное пользование православной церкви Московского патриархата аж на 50 лет. Так получилось, что «Марию» курировал настоятель Свято-Воскресенского храма отец Виталий.

Утром 12 апреля прибывших встретили Анатолий (позывной Атаман), Вячеслав Пономарев и те ребята, что дежурили на вилле. Когда они увидели, как из кузова выгружаются полсотни экипированных бойцов, у них челюсти поотпадали до земли. У стрелковцев еще не красовались георгиевские ленточки на форме, они просто были неизвестными с оружием и в камуфляже.