На полотнах XVII века, где запечатлены Амстердам или Харлем, видно, как процветали эти города во времена Республики Соединенных провинций. Многочисленные виды Амстердама изображают его новейший архитектурный памятник, городскую ратушу, и просторную площадь Дам перед ней. Город всегда спокоен и безмятежен; люди ходят по улицам в одиночку или небольшими группами; здесь много свободного пространства. Все чисто и безупречно; все наряды бюргеров демонстрируют их достаток и социальное положение. Каждая вещь находится на своем месте, люди никуда не торопятся и ведут себя очень сдержанно.

Картины сообщают зрителю: голландские города богаты, и у их жителей есть все, что им нужно, поэтому у них нет причин спешить и куда-то мчаться. Новые памятники кажутся символами гарантированной стабильности и благополучия.

Первые изображения Парижа радикально отличаются от изображений других европейских столиц того времени. Они создают образ города, который хочет быть прогрессивным и не похожим на другие, где каждый день можно встретить нечто неожиданное (случайное знакомство, вид, который вы не замечали раньше). Эти картины словно бы говорят: Парижем движет скорость, креативная энергия и огромный потенциал перемен, а не мечта о благополучии.

На очень многих из них фигурируют феномены, еще неизвестные в Европе: тротуары моста Пон-Нёф, однородная архитектура площади Руаяль. Авторы фокусируют внимание зрителя на этих новейших городских достижениях, и не только затем, чтобы укрепить чувство национальной гордости.

Кажется, что люди, изображенные на городских пейзажах других стран, являются лишь дополнением к ним. Мы видим крошечные фигуры на фоне знаменитых памятников, которые словно добавлены туда только для того, чтобы зритель мог оценить внушительные размеры площади или дворца. Они совсем не взаимодействуют с городом. Виды парижских памятников архитектуры, наоборот, изображают парижан – активных участников городской жизни. Некоторые из них явно в восторге от последних изменений. Пейзажи, изображающие Париж XVII века, – это первые картины, которые дают представление не только о городе, но и о месте, которое занимают в нем люди.

Торжественное открытие площади Руаяль вдохновило неизвестного художника на создание этого полотна, которое, возможно, является самым ранним подлинным видом Парижа. Автор картины делает акцент не на красочной церемонии, которая происходила на площади в апреле 1612 года, и не на толпе зрителей, а на зданиях, впервые представших в тот день перед парижанами.

Художник подчеркивает свинцово-синий оттенок крыш и делает их почти одного цвета с небом. Он как бы заявляет, что новая площадь будет доминировать в городском пейзаже: Пляс Руаяль кажется монументальной, она затмевает все, что находится вокруг нее. Акцент на ровной линии крыш, а также непрерывная цепочка фасадов зданий показывают, как их однородность помогает создать впечатление архитектурного единства городского ансамбля.

Площадь Руаяль изображали много раз; таким образом, мы имеем возможность проследить за тем, как она менялась на протяжении XVII столетия. Эта картина середины века тоже является в своем роде первой: на ней мы впервые видим, как функционировало место, предназначенное для общественного отдыха.

Парижане на площади прохаживаются только по песчаным дорожкам и никогда – по траве. Понятно, что прогулка для них – это в том числе и способ продемонстрировать себя. Пара, сидящая на скамье, наблюдает за тем, что происходит вокруг; в свою очередь, за ней наблюдают жители площади, которые вышли на свои балконы, одни из первых в Париже, чтобы посмотреть, что нового на площади. Людовик XIV проезжает мимо в карете; он показывает себя своему народу, в то время как народ старается показать себя перед королем.

Но больше всего завораживал художников самый первый общественный проект Генриха IV. Пон-Нёф был наиболее популярным памятником архитектуры в Европе; живописцы XVII века чаще всего изображали именно его.

Тот факт, что виды этого моста можно найти в музеях и частных коллекциях по всей Европе, говорит о том, что художники видели в Пон-Нёф квинтэссенцию парижской жизни, а путешественники, посещавшие французскую столицу, чувствовали, что именно эти картины послужат им лучшим воспоминанием о городе.

На некоторых из них Сена – «работающая» река, со множеством лодок всех мастей; другие изображают ее более спокойной. Но почти на всех картинах мы видим людей, которые не просто переходят по мосту на другой берег, но явно любуются видами Сены. Они являются наглядным свидетельством того, что Пон-Нёф пробудил в парижанах и гостях столицы желание наслаждаться красотой города.

Некоторые прохожие стоят на тротуарах, другие воспользовались балконами. Все они понимают, что благодаря Пон-Нёф они получили возможность увидеть Париж в новом качестве – как городскую панораму, достойную того, чтобы ею восхищались.

На каждой картине, изображающей Пон-Нёф, мы видим множество различных видов транспорта, заполонившего всю проезжую часть, а также различные сценки из уличной жизни, от приобретения книг до покупки яблок. Картины запечатлели подлинную городскую толпу, в которой смешались люди из всех социальных слоев.

На одном из таких полотен начала века две женщины-аристократки в карете остановились, чтобы поболтать с двумя господами; один из них сидит верхом на лошади, другой шел пешком. Люди, окружающие их со всех сторон, большей частью не принадлежат к их кругу. Парижане более низкого происхождения, один из которых калека, стоят на тротуаре рядом с уличными торговцами, духовными особами и аристократами. На заднем плане несколько мужчин на берегу снимают с себя одежду – они собираются искупаться.