— Мы согласны. Оставь нас. Мы сделаем то, что ты просишь, — Ранар твердо встретил ехидный взгляд мага.

— Не думал, что в твоем сердце есть хоть капля жалости. Ты был мне больше симпатичен, когда пылал жаждой убивать. О, как же ты был прекрасен, когда лишал жизни оракул. Отец подробно мне все показал. И я очень хорошо видел твою жажду тьмы. Хотя, её убийство было твоей самой большой ошибкой. Она могла бы поведать тебе о том, что Мор собирается возродиться к жизни, и помогла бы. Но… теперь её нет, и помочь тебе некому.

Как ты думаешь, почему боги вдруг отказали тебе в своей милости? Неужели поверил, будто это только из-за того, что ты обидел девчонку? Не-е-ет, это от того, что они захотели предупредить рождение вашего отпрыска. Если бы она сблизилась с кем-то другим, то кровь Мора не смогла бы прижиться в теле ребенка. Но ты… ты — темный эльф! Создание, от крови и плоти Мора, и его союза со светлой эльфийкой. Потомок их детей! В тебе течет кровь, способная вернуть ему жизнь. А ваш с фэйри ребенок — будет идеальным сосудом!

Боги узнали о планах моего отца, и захотели предотвратить его воскрешение. Оракул же, была проводником их воли. Если бы ты ушел и не тронул её, то все могло бы сложиться иначе. Но ты — истинный темный! Ты не зря несешь в себе кровь своего предка.

Засмеявшись, Мицериус смотрел на осознавшего истину темного принца. Он любил загонять своих противников в угол. А сейчас, в его клетке была знатная добыча. И он с особым удовольствием получит от эльфа все, а потом с таким же удовольствием убьет его. И фея. Фея тоже должна умереть. Усмехаясь, Маг растворил «зеркало» в воздухе и, оглянувшись напоследок, почти промурлыкал:

— У вас есть только двое суток, от завтрашнего дня. В эти дни, на землях фэйри взойдет золотая луна. Придется вам постараться…

Мерзкий хохот ещё долго отдавался в их ушах, после того, как Мицериус покинул пещеру.

Только вдвоем. Уже прошло немало времени. Она не знала, как подойти к Рангару, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к нему.

— Ты в замешательстве? — Рангар усмехнулся, глядя на смущение феи.

— Это слабо сказано. Я вообще не представляю, что делать дальше. Если мы не согласимся, то он убьет Акселя.

— Да. Я хорошо знаю этого мальчика. Приам очень любит сына. Когда он ушел с тобой, у его отца не стало поводов для радости. Я не могу так поступить с Приамом, если я откажусь, то мальчик будет очередной жертвой. Я уже итак сделал столько всего, что боги отправят меня в преисподнюю за это.

— Тогда, нам придется уступить. Но знаешь, я не могу даже представить, что мы… ну, что нам… — Тариса не договорила, сгорая от стыда.

Мягкий смех эльфа заставил её закрыть лицо руками.

— Я знаю, более быстрый способ решить эту проблему, — Рангар поманил девушку к себе.

— Какой? — Тариса не спешила подходить, оставаясь в прежнем положении.

— Используй брачную вязь. Если хочешь, можешь просто прикоснуться к моему сердцу, остальное сделает брачная магия темных эльфов. Видишь ли, даже если ты не любишь меня, и даже если я тебе не нравлюсь как мужчина, она срабатывает как приворотное зелье. Быстро и эффективно. Если ты дотронешься до моего обнаженного тела и прижмешь ладонь к моей груди, то остановиться мы уже не сможем, даже если захотим.

— Правда? Тогда мы используем её. Потому что у меня и правда нет желания.

Слова Тарисы покоробили самолюбие Рангара, но он смирил свой темперамент и принялся ждать, когда девушка сделает первый шаг.

Тариса поднялась, и оторвала рукава своей рубашки. Она смочила их в воде и пошла к эльфу.

— Сиди тихо. Я хочу обтереть тебя. Из-за кандалов, ты даже не можешь помыться.

Расстегнув жилет и рубашку темного, Тариса уперлась взглядом в гладкий торс принца. Она и раньше видела обнаженных мужчин, но почему же сейчас её дыхание перехватило, а сердце пустилось вскачь.

Дрожащими руками, Тариса провела влажной тканью по его груди и плечам, медленно поднимаясь выше к шее и лицу.

Рангар вздрогнул от прикосновения холодной ткани. Сотни мурашек пробежали по его телу, вызвав привычную реакцию от близости желанной женщины. Он не отрываясь смотрел на губы фэйри. Смущение девушки забавляло его. Но она еще ни разу не притронулась к нему даже пальцем. Только влажная ткань продолжала скользить по его телу, в попытках смыть грязь.

— Ты боишься меня? — Рангар грустно усмехнулся и отвел взгляд.