Проклятие из прошлой жизни
Что делать, если самое светлое чувство в вашей жизни принесет вам лишь боль? Тогда, я думаю этого лучше избежать
1740 г. Париж
Да, эта ситуация под стать его репутации ловеласа и распутника. Совратитель юных и невинных. Его невеста, юная маркиза Софи Ален, застала его с любовницей.
– Как ты мог?- в голосе девушки звучала боль. Это ранило сильнее, чем он представлял.
«Ну же, поплачь, маленькая моя, и забудь»
– Мог что? Неужели вы думали, что интересуете меня? Меня, как и Вас заставляют связаться узами Гименея.
– Но… - Софи выглядела растерянной. – Но Вы говорили, что…
«Так надо. Нельзя отступать.»
– Что люблю Вас? Вас? Какая же Вы все-таки доверчивая. Мы и знакомы – то без году неделю. Или вы думали, что я пал к вашим ногам от любви с первого взгляда? Я просто не хотел Вас разочаровывать. Ведь вы, - в голосе Мишеля звучала ирония, - любимая дочь, прекрасная девушка и, - секундная пауза, дабы добить в себе чувства к ней, - крестница нашего императора. Кто же захочет обижать такой хрупкий цветочек?
В глазах Софи была боль, которую она просто не могла скрыть. Да и не думала, что должна. Ее не учили играм двора, лицемерие и ложь были ей чужды. Этой солнечной девочке.
«Еще верит. Так нельзя.»
– Почему Вы здесь? Маленькой госпоже нельзя быть наедине с мужчиной до свадьбы.
Он насмехался. Ему стало смешно и больно. Она ему поверила. Почему-то хотелось верить, что она узрит правду.
– Я… я хотела увидеть Вас. – Девушка обхватила себя за плечи. Ее стал бить озноб. По щекам текли слезы, которых она не замечала.
«Прости меня. Прости меня, любимая.»
– Вы хотели занять ее место? – Мишель Бош указал на обнаженную красавицу, которая со скучающим видом следила за ними, будто присутствовала при светской беседе за чаем.
– Что?
– Любимый, нас будет трое?
– Нет, соблазнительница, наша гостья еще слишком мала для такого. – Герцог бросил оценивающий взгляд на невесту.- Может через годик… Когда я обучу ее…
– Вы с ума сошли? Не будет никакой свадьбы! Я не желаю Вас больше видеть!
Да, этикет впитан с молоком. Перед ним стоит уже будущая герцогиня. Гордая, сильная и прекрасная. Уходя, она не ощутила его взгляд, который впитывал каждую ее черточку, линию.
– Ты видела как она вышла? Голову задрала, подол подхватила, спина прямая. Она прекрасна.- в его голосе была гордость за бывшую невесту и безграничная любовь.
– Мишель, зачем ты так с ней? С собой? Я же знаю, что ты ее любишь.
– Так надо, Селин. Она бы не вынесла. Ты мне больше ничего не должна. Можешь идти.
В это раз было легче. Лишь немного тряслись руки.
«Ты будешь счастлива. Я все для этого сделаю.»
Полгода спустя.
«Маркиз Симон Ален с супругой Жизель объявляют помолвку своего дочери, маркизы Софи Ален с герцегом Сириль Ламбер »
– Ты справилась, маленькая моя… Как и раньше… Ты молодец.
Встретимся в следующей жизни.
Осталось прожить без тебя эту.
А потом еще одну.
Всего одну жизнь.
А потом…
Я уже не отпущу тебя.
1830 г. Лондон
Осознание, что ты не просто человек накрыло внезапно. В 12 лет юный граф Мейсен Брикман уже мог вызывать стихии по желанию и жил в ожидании. В ожидании чего? Ее. Ту, что суждена ему. Ту, что стала его проклятием. Гарантом его верности.
Никто не может злить Высших и жить спокойно.
Его наказали жить без нее пять жизней.
5 раз встретить ее.
5 раз потерять ее.
Он терял ее уже 4 раза.
Первый раз он не поверил, и она была убита разбойниками в собственном доме за месяц до свадьбы.
Второй раз любимая сгорела заживо по обвинению в колдовстве за месяц до свадьбы. В третьей жизни ее убил именно он. Того требовал его долг. Было слишком поздно остановить меч, который он направил в ее сердце. Ведь он глава Тайной Канцелярии ………..
Что ж, в этой жизни она хотя бы не успела полюбить меня, - так думал проклятый, до тех пор, пока не нашел ее дневник. Ее чувство к нему зародилось и расцвело. Оно грело ее. Она любила его. С первой минуты…до последнего вздоха.
Тогда он пил беспробудно полгода.
В следующей жизни он просто толкнул ее в объятия своего лучшего друга. Все было хорошо. Так было правильно. Она прожила долгую и счастливую жизнь. У нее родились дети. Она была счастлива. Она призналась в своих чувствах к нему на смертном одре. Чувствах, которые горели в ней огнем всю ее жизнь, чувствах, за которые она корила себя.
Он держал ее за руку и проводил в объятия смерти. Он был слишком стар, чтобы пить по ней. Он был слишком стар, чтобы жить. Он ушел за Грань вслед за ней.