– В саду сегодня взошли нарциссы. И я вдруг поняла, что Эми здесь совсем без цветов. Те, которые мы приносим, вянут за пару дней. Они… мертвые. А я хочу, чтобы у нее были живые. Эми любила цветы.

Да, любила. Хотя больше всего она обожала шикарные букеты из самых дорогих цветочных салонов.

– Поэтому я отправилась в магазин и купила все весенние сорта. – Кэролайн махнула рукой, указывая на десяток пакетов, разбросанных по земле. Два из них были разорваны, и содержимое рассыпалось по сырой глине. – Правда, не помню, что ей больше нравилось: нарциссы, крокусы, тюльпаны?…

Я знала ответ: Эми было все равно. Но я не могла сказать этого Каро.

– Подснежники, – уверенно заявила я. – Эми обожала подснежники.

Может, и так. Кто знает? В любом случае это не ради Эми. Это нужно Кэролайн.

Я опустилась на землю и взяла лопатку.

– Давай их посадим.

Размякшая глина хлюпала под коленями, слякоть просачивалась сквозь джинсы – малая цена за душевный покой подруги. Сердце ныло от боли за нее… ведь я, обрушившись на Каро с беспочвенными обвинениями, усугубила ее страдания.

Я потянулась к мешочку с луковицами подснежников, но меня опередили. Ричард уже разрывал пакет, тоже опустившись на колени прямо в грязь.

– Ты испачкаешься!.. – воскликнула я.

Поздно – дорогие брюки, которые он надевал исключительно на работу, постигла та же печальная участь, что и мои джинсы.

– Пустяки, – отмахнулся он, пальцами расковыривая землю, потому что лопатка была одна на всех. Я невольно засмотрелась, как он осторожно помещает луковицу в ямку. В душе что-то шелохнулось, и я так и не смогла избавиться от этого странного чувства, даже когда, тряхнув головой, сама принялась за работу.

Втроем мы высадили цветы вокруг могилы довольно быстро. Присыпав последнюю луковицу, Кэролайн наконец согласилась подняться. Машинально отерев грязные ладони о свое кашемировое персиковое пальто, она нежно погладила выбитые на камне буквы.

– Прости, Эми. Умоляю тебя, прости, – прошептала Каро, и слезы, только-только утихшие, опять закапали.

– О чем это она? – тихо спросила я у Ричарда, совсем забыв, что не разговариваю с ним.

Он подался ближе, и я ощутила запах лосьона после бритья. Между прочим, довольно дорогого; сама ему подарила на прошлый день рождения.

– Разве непонятно? Кэролайн считает… считает, что она… ну… – Он никак не мог подобрать слова.

– Что «она»? – сердитым шепотом переспросила я.

– Что она убила Эми.

Я в ужасе отшатнулась от Ричарда и заключила Кэролайн в объятия. Даже сквозь пальто я ощущала выпирающие у нее на спине лопатки. Господи, она такая тоненькая и хрупкая, хоть бы с ней ничего не произошло! Казалось, будто я вот-вот потеряю и ее тоже. Может, не физически, но духовно. Задыхаясь от угрызений совести, я раскачивалась из стороны в сторону, убаюкивая Каро, а Ричард молча стоял, не спуская с нас сумрачного взгляда.

Не знаю, сколько прошло времени. На парковку мы тоже возвращались медленно. Ричард нес инвентарь и оставшиеся луковицы, а я вела Кэролайн. Она едва переставляла ноги, вконец окоченевшие за долгие часы на мокрой траве. Когда мы повернулись спиной к надгробию, Каро опять разрыдалась.

– Не хочу оставлять ее здесь одну. Эмма, обещай, что мы с тобой вернемся ее навестить. – Глухой надрывный голос казался совершенно чужим, будто говорила не Кэролайн. Она повторяла свою просьбу снова и снова, заглядывая в глаза. Соглашаться очень не хотелось, но я не могла опять подвести Кэролайн.

Я собиралась с силами, ощущая на себе пристальный взгляд Ричарда. Наконец он первым нарушил затянувшееся молчание:

– Да, Кэролайн, мы с тобой обязательно ее навестим. – Он вытащил из кармана ключи и жестом указал на свою машину. – В любое время, только скажи.

Ну конечно.

После недолгого спора я нехотя согласилась, чтобы Ричард отвез нас к дому Каро.

– А потом привезу тебя сюда, и ты заберешь свою машину, – предложил Ричард, когда я села на заднее сиденье рядом с трясущейся Кэролайн. Она судорожно цеплялась за мою руку, выпустив ее лишь затем, чтобы застегнуть ремень безопасности.

– Не стоит. Возьму такси, – ответила я, намекая, что между нами все равно ничего не изменилось.

Он поджал губы. Кажется, понял.

Оказавшись в доме, я сразу же потащила Кэролайн в ванную, не обращая внимания на Ричарда, который, вместо того чтобы уехать, зашел в прихожую вслед за нами.

– Я пока чайник включу, – крикнул он, направляясь в кухню.

Отправив грязную одежду в корзину для белья, я удостоверилась, что все необходимое для купания у Каро под рукой. Она вроде бы понемногу приходила в себя, так что у меня больше не было причин прятаться в ванной.