— Я… ничего…

— Ваши ресницы отклеются, слезы смоют румяна. — Он протянул руку и похлопал ее по накладному плечу. — В компании «Магнум» плакать не разрешается — во всяком случае до тех пор, пока мы не сделаем вас звездой.

Мэрилин выдавила из себя грустную улыбку.

— Когда это будет, — пробормотала она, освобождаясь от его руки.

— Мы обсудим это за завтраком. Вы бывали у Люси через улицу?

— Это очень любезно с вашей стороны, но…

— Перестаньте говорить «нет», Мэрилин, нужно положить конец вашим «нет».

— Я обещала Джонни Каплану позавтракать с ним, вы его только что видели.

— Хорошо, тогда я подвезу вас домой после съемок.

— Моя машина…

— Она может побыть на стоянке. Я привезу вас сюда завтра утром. — Он поднялся. Приобретенный на курорте загар придавал еще больше властности этому крупному, кряжистому человеку.

— Ну хорошо, — вздохнула она.

Он улыбнулся.

— Увидимся у главного входа в пять часов.

Она стояла у входа в «Магнум». Спускались сумерки. Ее то и дело ослепляли фары проносящихся мимо машин, сырой январский ветер обжигал ноги в вискозных чулках.

«Возможно, я иногда буду посылать тебе кое-какие свои опусы».

«Твои рассказы?»

«Это только для тебя».

Мэрилин ожидала увидеть Джошуа либо в большом «паккарде», принадлежавшем миссис Ферно (Линк пользовался им), либо в собственном «линкольне», поэтому не обратила внимания на странный, выглядящий по-иностранному автомобиль, настойчиво подающий сигналы. Затем раздался знакомый басовитый голос:

— Мэрилин!

Джошуа открыл дверцу низкого двухместного автомобиля.

Когда они с ревом рванулись вперед, она сказала:

— Никогда не ездила на спортивном автомобиле.

— Ручная работа… Ее несколько месяцев делали на заводе Ронни Кольмана, чтобы продать мне это совершенство.

Он стал с увлечением рассказывать об английской гоночной машине, что заставило Мэрилин забыть о своей непреклонной решимости выполнить последнюю волю Линка.

Привезя Мэрилин домой, он проводил ее по неосвещенной деревянной лестнице.

— Моя мама дома, поэтому у нас не будет возможности поговорить, — сказала Мэрилин. — Но, Джошуа, я хочу, чтобы вы знали: я намерена защищать собственность Линка.

— Милая маленькая Мэрилин, — поддразнил он ее, — ваша мама будет на моей стороне.

Мэрилин остановилась и повернулась к нему. Светло-каштановая прядь выбилась из-под шляпки и легла ей на лицо.

— Ну зачем этот гнев? — спросил Джошуа. — Линк говорил, что я достигаю своей цели честными и нечестными способами, так?

— Эти рассказы — мои.

Крупные пальцы сжали перила.

— Выслушайте мою точку зрения. Во мне что-то есть, называйте это даром или как угодно еще, но это моя отличительная особенность. А вы — актриса, и мне не нужно объяснять вам, что такое творчество… Теперь… У меня есть единственный сын. Он унаследовал мой нос, мои глаза, а также мой Богом проклятый дар… Он едет воевать, но присылает часть своей души, что не менее реально, чем его глаза и нос… И вот он убит… И эта книга — продолжение меня, только лучше всего того, что я сделал. Так как я могу позволить все это похоронить?

Мэрилин вздохнула.

— Джошуа, Линк сказал бы, если бы он хотел опубликовать эти рассказы.

— Да, он перестраховался — так часто бывает у писателей… Он боялся, Мэрилин, поверьте, боялся, что его работу сочтут слабой и отвергнут.

Дверь распахнулась. В дверях появилась Нолаби, силуэт которой вырисовывался на фоне светлого прямоугольника дверного проема. Она наклонила голову в тюрбане.

— Мэрилин, это ты? Мы ждем тебя. Я думала, что мы поедем в Ранч-Хаус и поедим гамбургеров… А кто это с тобой?

— Я. Джошуа Ферно.

— Джошуа! Господи, какое горе, мы так переживаем! Почему вы здесь стоите, на холоде? Мэрилин, где твои манеры?

В теплой захламленной комнате Нолаби обрушила на Джошуа соболезнования, выражая ему сочувствие от всего своего вдовьего сердца. Рой с лицом, густо намазанным средством от веснушек, смущенно пробормотала, что она также опечалена смертью миссис Ферно.

— Как поживает Би-Джей? — спросила она.

— Она еще в Палм-Спрингс с бабушкой, — подала голос Мэрилин, которая уже спрашивала Джошуа об этом. — Должно быть, мистера Ферно ожидает дома обед.

— Так случилось, что я сейчас свободен. — Джошуа помолчал, глядя на Нолаби. — Но прежде чем уйти, мы должны кое-что обговорить с Мэрилин.

На лице Нолаби отразилось любопытство.

— Это касается работы Мэрилин в компании?

— Не совсем.

— Это касается публикации рассказов Линка, — сказала Мэрилин, — и не имеет никакого отношения к моей работе.

— Как раз имеет, — Джошуа сел за старый круглый стол, на котором среди хлебных крошек стоял пустой кувшин. — Я не сказал вам самого главного, Мэрилин. Я закончил сценарий по роману.