Резкое напоминание того, что предшествовало правильности этого момента, останавливает на полпути мою искушающую тактику.

– Спасибо, что оставил меня, – шепчу.

– Не благодари меня. Это просто происходит, – он резко выходит и осторожно заполняет меня снова, тянет вверх мои бедра, прежде чем снова погрузиться в меня. Зарываюсь лицом в подушку, кусая хлопок, пока он систематично двигается назад и вперед, мучительно медленно. Он бьет по моим чувствам, и я понимаю, что тело реагирует на его толчки, следует за его движениями. Он снова меняет позицию, переворачивая меня на спину и запрокидывая мои ноги себе на плечи, и он снова во мне, глубоко внутри.

Он вспотел, волосы превратились в беспорядочную влажную массу, щетина блестит.

– Люблю видеть движения твоего тела.

Позволяю своим глазам спуститься к его груди, вижу, как перекатываются мышцы торса с каждым его новым толчком. Я вот-вот взорвусь, но пытаюсь держаться, чтобы еще немного следовать за ним. Снова найдя его глаза, накаляюсь еще больше при виде одной из его прекрасных улыбок, что он мне дарит.

– Даю тебе гарантию, Ливи. Ты и есть истинная красота в моих глазах.

– Ошибаешься, – выдыхаю серьезно, тянусь вверх, чтобы коснуться его. Он настолько идеален, что глазам почти больно.

– Мы придем к соглашению не соглашаться, сладкая девочка, – он намеренно входит глубже, от чего я просто не в состоянии с ним спорить. – Договорились?

– Да!

– Согласен! – он роняет плечи, позволяя моим ногам спуститься, скользнув по его плечам, так что он смог опустить свой торс. – Закинь руки за голову.

– Хочу касаться тебя, – возражаю, мои любопытные руки горят в бешенстве.

– Закинь руки за голову, Ливи, – он повторяет свой приказ с резким толчком, отчего я запрокидываю голову, так же, как и руки. Опустившись на локти, он накрывает ладонями мои руки и вытягивается, ускоряя темп своих бедер. В синих глазах дикая страсть.

– Ты готова, Ливи?

Киваю, потом качаю головой и снова киваю:

– Миллер!

Он рычит, ускоряя ритм.

– Ливи, я собираюсь весь день сводить тебя с ума от наслаждения, так что ты должна научиться контролировать свое тело.

Теперь я качаю головой, тело атакуют повторяющиеся уколы удовольствия. Это слишком.

– Пожалуйста, – умоляю, заглядывая в его полные триумфа глаза. Он любит сводить меня с ума. Преуспевает в этом. – Ты это специально.

Он отпускает мою ногу, и я оказываюсь в ловушке его тела, не могу изгибаться, шевелиться или содрогаться. Я больше не могу. Я потеряю сознание.

– Конечно, специально, – соглашается он. – Если бы ты видела то же, что и я, ты бы и сама подсела на это.

– Не мучай меня, – стону, подбрасывая бедра.

Он опускается и целует меня.

– Я тебя не мучаю, Ливи. Я лишь показываю, как это должно быть.

– Сводишь меня с ума, – выдыхаю. Ему не нужно мне показывать. Он делал это каждый раз, когда превозносил меня.

– И это самое блаженное зрелище, – он прикусывает мою губу. – Хочешь кончить?

Киваю и поднимаю руки, и он меня не останавливает. Нахожу его плечи, мои руки скользят повсюду, и, черт побери, целую его. Я отчаянно ласкаю его языком, и он уносит меня все выше и выше, а потом это происходит. Он кричит в унисон с моим криком мучительной боли в теле, и мы оба начинаем содрогаться и пульсировать. Я абсолютно переполнена, и, как только судороги стихают, не могу говорить, двигаться и отчетливо видеть. Он дергается, продолжая уверенно двигаться.

– Плохие новости или хорошие? – спрашивает мне в шею, только я не в силах ответить. Не могу дышать, мысли спутались, и я пытаюсь пожать плечами, что больше походит на спазм. – Сообщу тебе плохие новости, – говорит он, когда становится очевидно, что ответа не последует. – Плохие новости заключаются в том, что я парализован. Я, черт возьми, не могу пошевелиться, Ливи.

Если бы у меня были силы, я бы улыбнулась, но я отчаянная кучка скрученных нервных окончаний. Так что, я мурлычу свой ответ и пытаюсь чуть-чуть сильнее к нему прижаться. Бесполезно.

– Хорошие новости, – заявляет он, – нам никуда не нужно идти, так что мы можем остаться здесь вот так навсегда. Я тяжелый?

Он очень тяжелый, только у меня нет сил или настроения говорить ему об этом. Он закрывает меня, каждую клеточку, наша вспотевшая кожа соприкасается везде. Снова несогласно мурлычу, в изнеможении закрываю газа.

– Ливи? – шепчет он мягко.

– Ммм?

– Чтобы не случилось в прошлом, ты все равно моя сладкая девочка. Ничто этого не изменит.

Открываю глаза и нахожу в себе силы ответить.