– Его зовут Антонио, – поправила Майя.

– Он мне не нравится. Усы придают ему дурацкий вид.

Майя захихикала. Я махнула хвостом, поддерживая общее веселье.

– Джордж?

– Нет.

– Рауль?

– Нет.

– Джереми?

– Нет, конечно!

– Итан?

Я подскочила; Эл и Майя удивленно уставились на меня.

– Кажется, Элли нравится, – сказал Эл.

Я, не понимая, склонила голову. Чинька угрюмо взглянула на меня. Я подошла к двери, подняв нос.

– Что там, Элли? – спросила Майя.

Нигде не было ни следа моего мальчика – неужели я неправильно расслышала? Какие-то мальчишки ехали по улице на велосипедах, но среди них не было Итана. О чем я думала – что Итан, подобно Джейкобу, снова возникнет в моей жизни? Я подозревала, что такого не бывает. Но ведь Майя произнесла имя мальчика, так? Почему?

Я подошла к Майе для подтверждения, потом со вздохом легла. Чинька прижалась ко мне; я, полная смущения, старалась не смотреть в понимающие глаза Эла.

Вскоре в доме появился новый человек: маленькая Габриэла, которая пахла кислым молоком и, похоже, была еще бесполезней, чем кошка. Приехав впервые домой с дочкой, Майя осторожно поднесла Габриэлу ко мне – обнюхать; я не впечатлилась. С этого момента Майя часто вставала по ночам, и я шла с ней; она прикладывала Габриэлу к груди, а я лежала у ее ног. Безграничная любовь, исходящая от Майи в эти минуты, убаюкивала меня, поэтому я спокойно засыпала.

Боль в костях была мне знакома еще с тех пор, когда меня звали Бейли, и главным моим занятием было помогать Дедушке «по хозяйству». Я стала хуже видеть и слышать – и это, увы, тоже было знакомо.

Интересно, понимает ли Майя, что скоро меня не станет? Разумеется, я умру, как умерли Эммет и Стела, ничего не поделаешь. Когда я был Тоби, когда я был Бейли – было то же самое.

Я лежала в пятне солнечного света, размышляя об этом, и решила, что провела жизнь, как хорошая собака. То, чему меня научила моя первая Мать, привело меня к Итану, а то, чему научил Итан, помогло мне нырнуть в темную воду и найти Джеффри. Джейкоб научил меня искать и спасать – и я помогла спасать людей.

Видимо, поэтому, покинув Итана, я родилась Эллой – все, что я делала, все, чему училась, вело к тому, чтобы стать хорошей собакой, спасающей людей. Это не так забавно, как быть бестолковкой, но теперь я понимала, почему эти существа – люди – очаровали меня, стоило мне их увидеть. Дело в том, что моя судьба неразрывно связана с их судьбой. Особенно с судьбой Итана – это связь на всю жизнь.

Теперь, выполнив свое предназначение, я была уверена, что близка к концу, и не боялась. У Майи и Эла есть маленькая Габриэла – она отвлечет их, и от меня останется только легкое воспоминание в семье. Только вот Чинька… Она-то считает, что я и есть семья.

Интересно, а кошки возвращаются после смерти? Вряд ли, ведь, насколько я знаю, у кошек вообще нет предназначения.

К своему стыду, я начала испытывать затруднения – все сложнее получалось дотерпеть со своими делами до двора, и я все чаще и чаще устраивала беспорядок в доме. Хуже того, у Габриэлы обнаружилась та же проблема, так что в мусорном баке часто перемешивались продукты наших кишечников.

Эл несколько раз катал меня на переднем сиденье к ветеринару, который гладил меня, а я стонала от удовольствия.

– Ты хорошая собака; только ты стареешь, – говорил Эл. Я виляла хвостом – я хорошая собака. Майя была очень занята с Габриэлой, так что все чаще мы сидели с Элом вдвоем – меня это устраивало. Я прекрасно чувствовала его нежную любовь, когда он подсаживал меня в машину.

Однажды Элу пришлось выносить меня во двор, чтобы я могла сделать свои дела; я почувствовала его печаль – он принял какое-то решение. Я лизнула его в лицо, чтобы подбодрить, и положила голову ему на колени, когда он сел на землю и заплакал.

Когда Майя пришла домой, она вынесла малышку во двор, и мы сидели вместе.

– Ты была очень хорошей собакой, Элли, – повторяла Майя. – Ты спасала людям жизнь. Ты спасла маленького Джеффри.

Пришла соседка и забрала Габриэлу. Майя нагнулась к дочке с любовью и что-то прошептала на ухо.

– Пока, Элли, – сказала Габриэла. Она протянула ручку, и женщина нагнулась, чтобы мне было легче лизнуть ее.

– Скажи «прощай», – сказала женщина.

– Прощай, – повторила Габриэла. Соседка понесла ее в дом.

– Эл, это так тяжело, – вздохнула Майя.

– Знаю. Если хочешь, я поеду один, – сказал Эл.

– Нет, я должна быть там – ради Элли.

Эл осторожно поднял меня на руки и понес к машине. Майя села со мной на заднее сиденье.

Я знала, куда мы поедем кататься. Постанывая от боли, я съежилась на сиденье, положив голову на колени Майе. Я знала, куда мы едем, и ждала покоя, который там получу. Майя гладила меня по голове, и я закрыла глаза. Я думала – хочется ли мне сделать что-нибудь еще раз? Искать? Плыть в океане? Высунуть голову из окна машины? Все это великолепно, и все это я делала, достаточно.