– Привет, Догго!

Пес, не повернув головы, позволил поласкать себя – погладить уши и почесать шею.

– Скажешь, что ты не самый лучший на свете пес? Самый лучший, Догго. Лучший на свете.

– Гектор! – возмущенно крикнула мать.

Мальчик поднял голову, взглянул на меня и закатил глаза.

– Что ж, пора идти.

– Тем более что все к лучшему – я имею в виду жизнь.

– Остается надеяться. Пока, Догго.

Мы с псом стояли и смотрели, как Гектор забирается на заднее сиденье большого «Мерседеса». Он помахал нам рукой, и машина укатила.

Остается надеяться? Он сказал это с усталой снисходительностью библейского мудреца. А лет ему было не более двенадцати. Откуда взялся этот парень? Уж точно не от своей матери. Я последовал примеру Гектора и опустился на колени.

– Эй, Догго, ты обзавелся приятелем? – Я протянул к нему руку и услышал какой-то звук. Сначала решил, что это гудение автомобилей, но в следующую секунду узнал глухой рык: Догго предупреждал, чтобы я держался на расстоянии.

– Можно я скажу?

– Не знаю, Джей, можешь ты или не можешь.

– А я все-таки скажу.

Я развел руками:

– Выкладывай.

Мы сидели в баре на Портобелло-роуд, и Джей, прежде чем заговорить, пропустил третий (а может, это был четвертый) коктейль мохито.

– Здорово ты от нее избавился, приятель.

– От Клары?

– От кого же еще? Она мне никогда не нравилась.

Я потрясенно посмотрел на него.

– Мы были вместе четыре года. Почему ты мне раньше не сказал?

– Я пока не спятил, Дэн. Заявить, что любовь твоей жизни с приветом? Я не такой дурак. Эта шизанутая окрутила бы тебя, а потом явилась бы ко мне и укусила за задницу.

– Она не шизанутая.

– Да по ней дурдом плачет, и она всегда была такой. Пойми меня правильно: все казалось прекрасным, пока мы оставались молодыми, но жизнь идет, надо браться за дела. Впрягаться и тянуть лямку. Возьми, к примеру, Джетро.

– А что с ним?

– Его время вышло.

Джетро был самым крутым парнем из всех, кого мы знали. Высокий, артистически взлохмаченный, он проводил время, завалившись к каким-нибудь знакомым, выкуривая огромное количество травки и играя (кстати, неплохо) на гитаре. Словно трубадур новейших времен, Джетро был постоянно в дороге – вечно подыскивал нового хозяина, который бы приютил его и накормил.

– Поверь, его валюта в свободном падении. Женщины ведут себя плохо, только когда совсем молодые. Но какой из них захочется, чтобы ее первенца качал на коленях такой малый, как Джетро? Чего доброго, уронит башкой вниз.

– Мне нравится Джетро. – Я сказал правду. Он обладал хорошим чувством юмора и умел рассказывать, как никто другой.

– Мне тоже, – кивнул Джей. – Но его время прошло. Женщины нашего возраста, у которых затикали биологические часы, не хотят иметь дело с бездельником, каким бы он обаяшкой ни был.

Джей прав. Поэтому подружки Джетро становятся все моложе. Бедняга Джетро.

– Клара нисколько не похожа на Джетро.

– Могу сказать одно: я понимаю, почему ты на нее запал. Она сексуальная штучка. И немного с приветом, что совсем неплохо, когда мы молодые. Но мы стареем, прости, что открываю тебе на это глаза. Тебе нужна жена, которая вся в кристаллах, аурах и черт знает в чем еще?

– Ангелах.

– Еще и в ангелах?

– Клара познакомилась с типом по имени Брендон, и он убедил ее, что у нее есть ангел-хранитель.

– Ты меня разыгрываешь?

– Имя этого ангела – Камаэль.

Джей изумленно посмотрел на меня.

– Вот на это уже ничего не скажешь.

Мы с Джеем познакомились в Уорикском университете, где изучали английскую филологию. Это был тот редкий случай (по моему опыту, более распространенный среди мужчин, чем женщин), когда сходятся и становятся друзьями два совершенно разных по характеру и темпераменту человека. Я обращался с жизнью бережно, благодарный за все, что она мне дает. Джей же наскакивал на жизнь, словно шел на приступ, когда все препятствия и преграды рассчитаны на то, чтобы не дать продвинуться вперед. Его энергии, напористости и честолюбия хватило бы на десяток, если не на сотню человек.

Было у нас, разумеется, и много общего. В Уорике, например, страсть к литературе. Мы часами болтали о том, каких высот добьемся в издательском деле. Отрасли требовались люди вроде нас – молодые умы, соответствующие происходящей цифровой революции, начинающей потрясать книгоиздание. Рассуждали, что сначала каждый пойдет своей дорогой, но лишь затем, чтобы досконально изучить все ходы и выходы профессии. При первой возможности объединим усилия и, организовав многомиллионный бизнес, поднимем его на небывалые высоты.