Очисти жизнь в одну секунду!

И не пройду я больше мимо,

И ты не кинешь камешек в окно.

И не посмотри больше, слышишь?

В обнимку старое кино.

Давай уйдем мы в никуда.

Проверим чувства на подмену.

И если встретимся потом, то да,

Мы любим, несмотря на цену».

Я перечитывал этот стих снова и снова, а фоном к нему у меня стояла вчерашняя композиция «Предубеждение и гордость». Строки стихотворения были наполнены такой болью, что я поморщился, но в финале у Васи, как всегда, была надежда на лучшее. Я не сомневался ни секунды, что это писала именно она.

Чайник вскипел, и я налил чашку для себя. Потом еще некоторое время сидел и прокручивал в голове различные воспоминания.

На часах было почти десять утра, когда я вынырнул из своих мыслей, и пошел делать горячий кофе. Вчера Оля мне по секрету подсказала, как можно задобрить Васю с утра. Наконец, все было готово, и я пошел будить котенка.

– Эй, соня. – позвал я, входя в комнату. На мой голос никто не спешил откликаться. Девушка лежала поперек кровати, обхватив мою подушку руками и уткнувшись в нее носом. –Вась.

– Мм… – послышалось с ее стороны. Подошел ближе и, как в рекламе кофе, поднес чашку прямо к ее лицу, чтобы она почувствовала запах. Невольно рассмеялся, когда Вася втянула носом воздух. Один ее глаз приоткрылся, а потом и второй.

– Привет. – сказала я, присаживаясь рядом. В ответ прочел в больших карих глазах вопрос, а потом… Боже, нет. Этот взгляд каждый мужчина, наверное, знает с рождения. Сожаление.

– Кхм… спасибо большое. Я… - продолжать ей не имело смысла – все и так понятно, но терять девушку снова я просто не мог.

Поставил кружку на пол у кровати и резко потянулся к Василисе. Когда она сообразила, что я собираюсь сейчас сделать, было уже поздно. Притянул несопротивляющееся тело к себе и поцеловал. Глубоко внутри боялся, что она или не ответит или вырвется, а может и ударит. Но этого не произошло. Мы снова оказались в постели.

– Я безумно люблю тебя, Вась. – сказал я, нависая над ней.

– Я тоже. – ответила она.

Наш завтрак совпал с обедом, поздним обедом. Василиса, пока мы кушали, большей частью молчала и изредка краснела. Понятно, что ей надо привыкнуть и все такое, но…

– У тебя телефон звонит, кажется. – услышал я тихий голос девушки. Своей девушки.

Кивнул и вышел из кухни. Действительно звонил мой телефон.

– Привет. Не помешаю? – спросил Слава, как только я ответил.

– Привет. Нет.

– Слушай, тут мне помощь твоя необходима. Срочно.

– Опять с Питером? – наш филиал в Санкт-Петербурге был мне просто необходим.

– Да, а девчонки могу вдвоем пойти куда-нибудь, пока нас не будет. – словно прочитал мои мысли брат. Вот за что я его еще люблю – понимает с полуслова.

– Хорошо. Приезжайте сюда.

Вернулся обратно, когда Вася уже домывала посуду. Весь обед мне не давала покоя эта майка на ней. Где-то я ее уже видел.

– Знакомая футболочка. – улыбнулся я, припоминая.

– А… я хотела ее уже давно тебе вернуть.

– Я тебе ее подарил, помнишь?

Несмелый кивок, а потом робкая улыбка.

– Кто сейчас сюда приедет? Мне лучше уйти? – спросила она, так и стоя у раковины. Поманил к себе пальцем. Девушка с опаской посмотрела на меня, но подошла. Я потянул ее за руку и усадил к себе на колени. Как же давно хотел так сделать. Еще со времен больницы, когда она постоянно сидела на этом ужасном стуле в трех шагах от меня.

– Сейчас приедут Оля со Славой. И нам с братом придется ненадолго уехать, а вы оставайтесь вдвоем тут, болтайте. Хорошо?

Василиса

– Как твоя мама? – спросила я, как только мы вышли на улицу. Оля, перед уходом Кости, выпросила у него ключи от квартиры, и сейчас мы шли по заснеженной улице родного города.

– Мы не общаемся. Я сейчас даже в нашем районе почти не появляюсь. – ответила подруга, вмиг погрустнев.

– Понятно. А она сама не пыталась связаться?

– Нет. Знаешь, мне иногда кажется, будто она забыла, что у нее есть дочь… нянчится со своим Олегом и все.