В 1934 году, для обслуживания речных бассейнов и озер, в Ленинграде был создан Аварийно-спасательный отряд рек и озер, впоследствии переименованный в Экспедицию рек и озер ЭПРОНа.

Эта структура, установившаяся к 1935 году, оказалась наиболее удачной. Она сохранялась без существенных изменений до начала Великой Отечественной войны.

В этот период эпроновцы осваивают новые направления в своей деятельности: с 1929 года — подводные и частично надводные гидротехнические работы на объектах первой пятилетки, а с 1932 года — спасение кораблей, терпящих бедствие, и аварийно-спасательное обеспечение перевода различных судов из одного бассейна в другой Северным морским путем и по внутренним водным коммуникациям. С первыми же народнохозяйственными гидротехническими работами Экспедиция справилась в срок и выполнила их весьма качественно. Постоянно расширялась и география этих работ.

В 1932–1933 годах эпроновцы выполнили и ряд сложных спасательных операций в самых различных районах Мирового океана.

В 1932 году по Мариинской системе шлюзованных рек в Каспийское море были переведены траулеры «Скат» и «Пикша». В следующем году ЭПРОН участвовал в проводке с Балтики на Север по Беломорско-Балтийскому каналу трех подводных лодок типа «Декабрист», трех эсминцев типа «Новик» и трех сторожевых кораблей, составивших боевое ядро вновь созданной Северной военной флотилии. В последующем такие задания эпроновцы выполняли регулярно. При этом они разработали немало оригинальных приемов, создали ряд технических приспособлений.

Появление новых направлений в работе, возрастающие масштабы ее потребовали коренного совершенствования материально-технической базы Экспедиции. Но особенно остро стояла проблема кадров. Лозунг партии «Кадры решают все!», прозвучавший тогда в стране, с предельной ясностью отражал суть одной из самых актуальных, первоочередных задач строительства социализма.

По своему составу ЭПРОН был своеобразной организацией. Он имел военную структуру, но комплектовался как военнослужащими, так и вольнонаемными работниками. Организация службы и внутренний распорядок в его подразделениях регламентировались уставами Красной Армии. При формировании в декабре 1923 года Экспедиция во всех отношениях была приравнена к существовавшим тогда пограничным флотилиям ОГПУ.

В соответствии с «Положением об аварийно-спасательной службе на Морских Силах РККА, о порядке комплектования и подготовки экспедиций ЭПРОНа» прохождение службы, присвоение воинских званий, правовое положение и учет военнослужащих-эпроновцев определялись действовавшими в армии и на флоте законоположениями.

ЭПРОН начинался с создания командной группы во главе с Л. Н. Захаровым (Мейером). После упразднения на Черном море Госсудоподъема пополнился его кадрами, в основной своей массе потомственными моряками, жителями черноморских городов и местечек, многие из которых ранее служили в военном флоте. Постепенно в Экспедицию стекались старые матросы, прошедшие водолазную и боцманскую подготовку еще в дореволюционное время, пришло немало военных моряков — активных участников гражданской войны.

И все же людей не хватало, особенно квалифицированных специалистов.

С открытием курсов в Балаклаве ЭПРОН становится центром подготовки водолазов для всей страны. В 1928 году с Балаклавскими курсами была слита бывшая Кронштадтская водолазная школа Наркомвоенмора, входившая в состав учебного отряда Черноморского флота, а в 1930-м — и школа Центральной водолазной базы НКПС. Курсы преобразуются в школу, а затем в Военно-морской водолазный техникум ЭПРОНа, готовивший кадры для всех ведомств страны. Первым начальником школы, а потом и техникума был уже знакомый читателю старейший водолазный специалист Феоктист Андреевич Шпакович, а комиссаром — бывший военмор, большевик Степан Яковлевич Шах. [4] В 1932 году было закончено строительство для техникума прекрасного комплекса зданий в Балаклаве.

В результате этих мер количество водолазов в Экспедиции за десять лет возросло в 45 раз.

Постепенно кадры профилирующих специальностей стабилизировались: до 70 % водолазов и боцманов составляли сверхсрочнослужащие, трудившиеся по своей специальности по десять и более лет.

Длительное время (до середины 30-х годов) ЭПРОН испытывал большие трудности в комплектовании командного и начальствующего состава. Даже в 1935 году среди этой категории эпроновцев высшее образование имело всего лишь 7,1 % специалистов, а среднее — 39,6 %. В 1934 году во всем ЭПРОНе было всего лишь четыре инженера — А. К. Михайлов, Т. И. Бобрицкий, [5] В. Ф. Кюнстлер [6] и П. Г. Авотин. Все они работали в Главном управлении.

Правда, такое положение наблюдалось не только в ЭПРОНе. Руководящих кадров, прошедших специальную подготовку, на флоте вообще не хватало. В решении этой проблемы немалую роль сыграл приказ народного комиссара обороны от 10 июля 1935 года о систематическом проведении общеобразовательных занятий со всеми красноармейцами, краснофлотцами, командирами и политработниками. Повышение общеобразовательной подготовки военных моряков позволило усилить требования к поступающим в водолазный техникум, подавляющая часть курсантов новых наборов имела уже среднее и незаконченное среднее образование.

Однако кардинально положение начало поправляться в 1935–1936 годах, когда в ЭПРОН пришло около тридцати выпускников технических институтов, в том числе корабельные инженеры Г. Г. Русецкий, А. П. Станиславский, А. Н. Танцырев, Н. П. Чикер, инженер-механики Б. В. Земсков, Б. С. Казин, В. П. Мурник, М. П. Мелешенко, М. Н. Семененко, С. Н. Федоров и Н. И. Фесенко, инженер-гидротехник П. Ф. Вишневский (Крысин). В последующие два-три года инженерный состав пополнился новой группой молодых специалистов. Все эти инженеры добровольно пришли в ЭПРОН. Основная масса их прошла курсы водолазной подготовки и была расписана по экспедициям и отрядам.