– Нет, полтора месяца где-то. Мне родители запретили с ним видеться, и мы расстались. Но видимо не до конца расстались, - немного осмелела Мар.

– Как я понимать твоих родителей. Мы очень удивились, когда узнали о тебе.

– Вы были против, - усмехнулась она.

– Да, были. Но Амир такой упрямый, весь в отца. Женюсь, говорит и все. Только ты будешь. А скажи мне, - женщина прищурилась, - у тебя уже был кто-то?

– В смысле?

– Отношения с мужчиной были?

– Нет.

Тамам даже выдохнула с облегчением.

– Хочешь быть с Амиром? Он нам сказать, что у вас любовь.

– Я домой хочу. Амир украл меня, нанял каких-то отморозков, они вкололи мне что-то и похитили.

– Ай, Господь наш всемогущий! Глупый, упрямый мальчишка, мало его розгами воспитывал отец, надо было чаще, - это Тамам уже произнесла без перевода, а Зинат закивала.

– Ладно, - поднялась хозяйка. – Поздно уже, пора спать. Отдыхай и от еды больше не отказывайся, хорошо?

– Хорошо.

– Мы еще поговорим.

Женщины проводили Марину в ее комнату, после чего Тамам направилась к сыну. Тот сидел в меджлисе, пил кофе и явно нервничал, а когда увидел мать, то резко выпрямился и приготовился выслушать много «ласковых» слов. Женщина принялась ходить взад-вперед:

– Бахлул! Украл! Как мог? Опозорил нас! Аллах все видит! Гореть тебе в Аду!

– Мама.

– Молчи, глупый ишак! Что думаешь делать? Она домой хочет, у нее там жизнь, родня. Тебя она только ненавидеть будет. Твой отец к моей семье сватов полгода засылал, пока я не дала согласие! Подарками одаривал, все делал, чтобы я захотела стать его женой. А ты что? Украл, под замок посадил и думаешь, счастье тебе Бог даст? Для чего тебя учили, зачем в Европу отправляли? А ты как турок древний!

– Она любит меня, я чувствую это.

– Только слова что-то у нее с чувствами расходятся.

– Ты против Марины, мама?

– Ты знаешь наше мнение. Но ладно, я готова дать согласие, вижу, неплохая она девушка. Только неправильно ты себя с ней ведешь. С будущей женой так не обращаются.

– Я уже не знаю, как себя с ней вести. По-разному пробовал, гонит.

– Раньше надо было думать. Не дави на нее. И пусть уже выходит, с сестрами твоими познакомится. Если к человеку с душой, то человек всегда откликнется. Твоя Марина сегодня первый раз поела, а все почему? – и Тамам сделала важный вид.

Амир же встал и крепко обнял мать:

– Спасибо, мама. Спасибо тебе.

– Все, все… но знай, отец строже будет.

А Марина еще полночи сидела с блокнотом в руках, она не писала, просто смотрела на пустые страницы. Амир также не мог заснуть, он подошел к ее двери и сел на пол. Оба переживали, о чем-то думали. Вроде и были рядом, но в тоже время так далеко, в разных мирах.

Глава 10

Утром Амир наведался к Марине, он долго не решался заговорить, а она его не торопила, сидела у окна и, молча, считала птиц. Слова матери наконец-то заставили его задуматься о том, что на самом деле происходит, что это все не игра и его Мар на самом деле страдает. Но больнее ударило по нему понимание того, что девушка отныне будет лишь ненавидеть своего похитителя.

Амиру настолько хотелось вернуть те светлые чувства и ощущения, которые он испытывал, встречаясь с ней в Москве, что совсем запутался. Обида, гордость, самолюбие, ревность затмили разум. Все то время, которое он провел в Берне, показалось ему самым мучительным, ведь не нужно было спешить вечером на встречу с загадочной русской красавицей, покорившей однажды его сердце. Он отсчитывал дни, часы, минуты и секунды до встречи с ней и ошибочно решил, что Марина также будет рада их воссоединению.

– Чего ты хочешь? – не выдержала Мар.

– Хочу извиниться… за все…

– А смысл? – поднялась она со стула и подошла к нему. – Вот ты извинишься и что дальше? Отпустишь домой? Оставишь в покое? Я вижу, у тебя хорошая семья и твоя матушка права, мы слишком разные, как небо и земля.

– Не говори так. Сама знаешь, что не разные.

– Думала, что похожи, когда-то. Когда ты еще не похищал меня, не сажал под замок и не заставлял любить себя. А еще, ты отличный лжец.

– И в чем же я тебе солгал?

– Что придерживаешься современных взглядов, что живешь в Швейцарии.

– Так и есть. Пойми, я не мог переправить тебя сразу в Берн.

– Ага, тюрьмы побоялся, значит… Ну да, ты все продумал.

– Мы бы улетели в Берн после…, - но тут он замолчал.

– После чего? Свадьбы? А где гарантии? А вдруг ты бы бросил меня здесь и отправился бы дальше, по чью-нибудь душу еще.

– Я тебя не понимаю.

И Мар махнула рукой:

– Я больше не верю тебе. Мы не в каменном веке, чтобы женихи крали невест.