– У кого ты эти слова вычитала?! –поражённо и пристально посмотрел он в её пронзительно-серые глаза.

– Нигде. –просто и естественно пожала Света своими острыми плечиками, -Это обобщение-лишь мои собственные мысли и выводы…

– Ну, и какие твои «сугубо личные цели» такого изучения? –заинтригованно с интересом спросил Рагнар, не сводя с девушки восхищённого взгляда.

– О, тут как раз всё просто. –искренне улыбнулась она, -Как говорится, «а ларчик просто открывался!» Всё дело в том, что моя давняя, тайная и до сегодняшнего дня казавшаяся несбыточной, мечта – стать актрисой. В этом кстати кроется и мой ответ на твой вопрос о том, зачем я еду в Москву. У меня в столице подруга работает всё в той же торговле на рынке, давно зовёт к себе. Я с тёткой как раз крупно поссорилась и сбежала наконец-то от неё. Теперь в моих планах годик поработать в Москве, обжиться, а потом либо в «Щукинку», либо в другой подобный ВУЗ. Смело, да?... –немного нервно хихикнула она на последней фразе и покраснела.

Рагнар задумался о чём-то, глядя в кружку с остатками кофе на столе перед собой.

– Ну что скажешь, Рагнар? –нетерпеливо поинтересовалась девушка у ушедшего в себя собеседника.

Он нехотя оторвался от созерцания своей чашки и посмотрел ей в глаза всё с тем же задумчивым выражением на своём лице, а потом неторопливо произнёс:

– То есть, ты изучаешь людей, типажи их характеров, социальных особенностей и прочего с одной приоритетной целью –изучить этот материал для того, чтобы в будущем получше изобразить всё это самой на сцене театра или кино. Так?..

– Примерно да. –честно призналась она.

– Как ты сказала?... «О,тут как раз всё просто»? «А ларчик просто открывался»?

Света уже привыкла к его неторопливой манере разговора и поэтому, не подталкивая и не перебивая, с интересом дожидалась, пока он сформулирует и выразит в словах свои мысли.

– На самом деле, Света, боюсь, что всё совсем не так уж и просто, как тебе кажется, всё гораздо серьёзней, и не думай, что я всё усложняю… -вздохнув, продолжил Рагнар, -А твой «ларчик» неожиданно может оказаться твоим «ящиком Пандоры»…

– Что-то не нравится мне твой печальный тон! –с лёгкой улыбкой попыталась пошутить она.

– А Еклезеаст говорил о том, что чем больше узнаёт человек, тем больше ширится его печалью –парировал он, не меняя тона задумчивой серьёзности. –Если хочешь стать профессиональной артисткой, я имею в виду не посредственную актрису, а Актрису с большой буквы, то… То забудь и о пансексуализме Фрейда, и о Юнге вместе с его экстравертами и интровертами… Дихотомию троицы личности доктора Джеймса тоже забудь, как и бихеоверизм Уотсона со Скиннером… И даже «человека-животного» Вундта забудь вместе с подхалимажем Карнеги… Кого там ты ещё перечисляла? –поднял он на ошалевшую от его осведомлённости девушку взгляд.

– Ты хочешь сказать, что Психология это не главное? Что Психология это ерунда? –наконец опомнившись, возразила она.

– Не совсем ерунда, базис естественно должен быть, однако в твоём случае, это далеко не самое важное. Психологии, как официальной науке, вообще, чуть большим ста лет всего… С точки зрения существования человечества- это мгновение… А вот тому, куда ты по неопытности прёшь напролом, тому лет поболее… И даже не веков, а тысячелетий… Это несколько другая область, в ней психология более глубинная и мистическая… Это территория, где демоны обитают…А ты, к тому же, решила посягнуть на познание тайны одного из самых могущественных из демонов… Самого архидемона Асмодея… Слышала о таком?...

Глава 3. Культ бога Диониса.

Света неожиданно весело и заразительно расхохоталась так, что и Рагнар тоже невольно не смог сдержать улыбки, глядя на неё.

– Ой, Рагнар, не могу, блин! –у раскрасневшейся ещё и от глинтвейна девушки аж выступили слёзы от безудержного смеха.

–Ты, Рагнар, прости меня конечно, но мне кажется, что это тебе, а не мне срочно в артисты следует подаваться! Такая харизма пропадает! У тебя сейчас такой тон и вид был, что мне аж на мгновение почудилось, что мы не в твоём доме на колёсах, а в каком-то подземелье находимся, подо мною куча хвороста, вокруг палачи с факелами, а ты-скромный иезуит из трибунала священной инквизиции. Типа, скорбишь, что очередная «благочестивая душа» дьяволом уловлена и превращается в ведьму. Ты не обижайся на меня, но чушь всё это! Не верю я ни в демонов, ни в колдовство, ни в ведьм с оборотнями! –весело закончила она.

Рагнар улыбнулся, взял у неё из рук пустой бокал, подошёл к плите и, положив на него специальную сеточку, долил из кастрюли остатки глинтвейна.

– Я больше не буду, и так уже жарко стало! –возразила девушка.

Он без разговора отставил полный бокал в сторону, видимо что-то обдумывая, а потом повернулся к Свете и задал вопрос:

– Ты наверняка должна знать как именно зародился театр?

– Конечно знаю! –уверенно ответила она, -Он в Древней Греции зародился. В праздники бога вина Диониса, люди стали изображать друг друга. Понравилось и вскоре театры пооткрывали по всему миру. Так?

– Немного не так… –мягко поправил он, -Не забывай, что Дионис был богом, а театр, соответственно, священнодействием в его честь. А это значит, что проводить это великое Таинство обряда могли лишь священнослужители культа Диониса.

– А по-моему всё это уже несущественные мелочи. –пожала плечиками Света.

– Э нет! –возразил теперь и Рагнар, -На самом деле разница настолько существенная, что ты себе и представить не можешь. Не забывай, что речь идёт о самых древних людях, неразвращённых позже древнеримской цивилизацией, о ещё простых и неизбалованных жителях «Золотых Веков»…У тех людей Ложь считалась тягчайшим преступлением, а клятвопреступников сразу казнили. А хитрый Одиссей, спартанцы и Троя появились гораздо позже, тогда, когда Театр давно уже вышел за пределы Культа Диониса… Ну а тогда, когда он, театр, ещё был всего лишь религиозным обрядом, разрешённным лишь на несколько дней в году, всё было по-другому… Не забывай, что за Ложь могли сразу казнить…А тут вдруг сами святые отцы – жрецы почитаемого бога выносят Притворство на сцену?! О таком прямом кощунстве не могло быть и речи! Поэтому жрецы во время представления закрывали свои лица специальными масками, с изображениями максимально искажённой мимики человеческого лица –гнева, равнодушия, смеха или горя. Две таких маски- комедийная и трагическая до сих пор являются символом театрального искусства…