– Я уже знаю, что Вы большой специалист, но что можно предложить иное в нашем случае? Распоряжение достаточно простое и ясное - увеличить дальность без особых затрат, - с иронией и досадой отозвался ученый.

– Можно попробовать изменить сам заказ. Изначально задача поставлена неверно, - делать заведомую халтуру мне было бы неприятно.

– Даже не мечтайте, идея озвучена Самим!
– ученый поднял вверх указательный палец.

– Неужто Господь Бог, - ухмыльнулся я, - скорее поверю в Сатану.

– Сергей Александрович. Я не случайно начал разговор с Ваших пожеланий. Мне поручено вести этот проект, а взамен этого договориться с Вами на любую разумную помощь от России по интересующим Вас вопросам, - перешел на официальный и высокопарный слог мой титулованный оппонент.

– Так вот, с ходу и экспромтом, я свои пожелания озвучить не готов. Скажу больше, халтуру делать не люблю и не хочу, даже за очень большие деньги и возможности. Это у Вас в Москве за такое предложение уцепится любой чиновник или олигарх, а у нас тут Африка, дикари-с однако. Сразу хотел бы пояснить, вслепую работать мне тоже не интересно, а то знаю я, как в России проектируют авианосцы, не видя самолетов. А потом недоавианосец с недосамолетом позорится на весь мир, а у меня дети растут и мне не хочется потом краснеть перед ними, - может быть я и зря выплеснул возмущение на собеседника, поскольку он вряд ли был виноват в событиях тех давних лет, когда самодурствующий Устинов делал всё, чтобы у СССР не было нормального авианосца.

Проект получил номер 11435, подчеркивающий, что корабль представляет собой дальнейшую эволюцию ТАВКРов (тяжелый авианосный крейсер), пятый корабль в серии. Этот миф до сих пор и кочует по многочисленным монографиям, посвященным советскому авианосному флоту. Сами же проектанты 'пятерки' утверждают, что создание проекта 11435 было не результатом эволюционного развития кораблей типа 'Киев', а третьей попыткой осуществления проектирования авианосца проекта 1160. Или, как печально пошутил главный конструктор проекта Аркадий Морин, третьим удалением от него.

Тем не менее Невское ПКБ разработало вариант корабля и с атомной силовой установкой. Но в итоге был утвержден минимальный вариант с котлотурбинной силовой установкой, парой паровых катапульт и полным водоизмещением 72 000 т. Отказ от атомной установки объясняют боязнью Устинова отрицательной реакции стран-соседей по Черному морю. А что делать авианосцу в 'лягушатнике' Черного моря?

Требования к новому кораблю пересматривались с калейдоскопической быстротой - менялись состав авиагруппы, дополнительного оборудования, количество зенитных средств и водоизмещение. Устинов требует сократить на 10 000 т водоизмещение проектируемого авианосца, убрать катапульты и переориентировать его на самолеты укороченного взлета и посадки, для старта которых применить трамплин, а разработку самолетов катапультного взлета Су-25К и Су-27К прекратить.

Анекдотичность ситуации состояла в том, что проектантам авианосцев была доступна информация только по вертолетам (они базировались ранее на вертолетоносцах типа 'Москва'). В силу секретности того времени никаких данных по разрабатываемым самолетам они получить не могли и поэтому проектировали советские авианосцы исходя из параметров американских (!) самолетов - истребителя F-111B и самолета ДРЛО E-1 Tracer, - почерпнутых из открытой печати. Но вот самолета для взлёта с трамплина как раз и не существовало. Ожидаемый Як-41 так и не появился.

Министр обороны Дмитрий Устинов вскоре прикрыл проект 1153 и настоял на продолжении строительства пресловутых ТАВКРов. На освободившемся стапеле Черноморского завода в Николаеве закладывают уже четвертый (!) ТАВКР проекта 11434 (будущий 'Баку / Адмирал Горшков') под несуществующие истребители СВВП Як-41. Идиотизм ситуации иллюстрирует и тот факт, что через десять лет после ввода в эксплуатацию этот самый ТАВКР все же пришлось переделывать в палубный авианосец, чтобы продать Индии под наименованием Vikramaditya - даже за небольшие деньги авианесущие крейсеры нигде в мире не нужны. Создавалось ощущение, что целой группе чиновников из министерства обороны, во главе с министром, было не важно, чем загрузить свободную верфь, лишь бы на ней не начали строить настоящий авианосец.

– Станислав Станиславович. Давайте уже конкретику и будем искать решение, - меня немного утомила эта игра в секретность и недомолвки. Наверняка у моего собеседника опыт подобных разговоров намного больше, поэтому мне вряд ли стоит продолжать разговор в его ключе.

– Мне поручено руководить проектом по переделке реактивных систем залпового огня "Смерч". Из плюсов мы имеем всё ещё неплохие характеристики самой системы, отличные направляющие, изготовленные по уникальной технологии и готовые автомобильные шасси с относительно неплохими электронными системами запуска. Сами НУРСы тоже имеют отработанные технологические цепочки и поменять в них только двигатель мы сможем сравнительно легко, - слушая ученого, я подумал, что вот ведь может человек нормально говорить, когда захочет.

– Что Вы хотели получить от меня на этот раз?
– про сопла понятно, а вот что ещё от меня может понадобиться, пока не ясно.

– Сопла, камеру расширения, носовой обтекатель, новые шлифпорошки и рулевые подкрылки. Ваши сплавы потребовались ввиду сильно возросших скоростей и мощности двигателя.

– Ну что же, наконец-то понятен клиент на реанимацию. Давайте попробуем сообразить, что мы с него имеем. Фактически только стволы, если Вы не возражаете против такого определения, и корпуса снарядов. Всё остальное устарело много лет назад. Мне нужна документация на весь комплекс "Смерч". Полная! И сутки на размышление.