Шрифт:
– Да, на уровне.
– Звонок флотские спецы отследили?
– Отследили, товарищ генерал. Только Глеб этот осторожен. Звонил он в движении из центра города. Телефон сразу отключил, теперь наверняка от него избавится. Так что, боюсь, заманить его в ловушку так просто не удастся…
– Никто и не говорил, что это будет просто. Но сделать это нужно во что бы то ни стало. Ясно?
– Так точно, товарищ генерал. Только, чувствую, для этого мне придется прожить с Рифатом в отделе контрразведки не один месяц…
– А что делать, Витя? Во время войны СМЕРШ по три года вел с немцами радиоигры. Ну а насчет жилья не волнуйся. Если дело затянется, командование выделит вам подходящие апартаменты…
– Я понял, товарищ генерал.
– Руководство на тебя очень надеется, Витя. Сам понимаешь, вопрос тут стратегический…
– Да я все понимаю, – сказал Виктор. – Но Глеб не из тех, кого можно так просто обвести вокруг пальца. Тут нужна тщательно спланированная оперативная комбинация. Заставить его ошибиться можно, только вынудив действовать в состоянии цейтнота…
– Значит, разрабатывай комбинацию. Все возможности ЧФ в твоем распоряжении, исключая, конечно, прямое применение силы… Будет план, сразу докладывай. Обсудим и согласуем с руководством. Когда ждать?
– Думаю, завтра.
– Ну тогда удачи!
– Спасибо, товарищ генерал…
Положив трубку, Логинов потянулся и вернулся в кабинет, где Рифат Джанкоев находился под присмотром кап-два Тюленева.
– Ну что Москва сказала?
– Москва сказала спать, – посмотрел на часы Виктор. – Так что укладываемся кто где может. Утро вечера мудренее.
Звонок Глеба, конечно, стал для Коростеньского ударом. Но от него олигарх довольно быстро оправился. Ведь Коростенский твердо усвоил – для того, чтобы чего-то добиться, нужно иметь достаточный запас терпения. И денег. И то и другое у Коростеньского было.
Хлебнув для разрядки немного коньяку, Коростеньский открыл рундук и занялся своим любимым делом – разглядыванием бабочек. И довольно быстро алкоголь в совокупности с видом мохнатых красавиц подействовал. Теплая волна разлилась по телу Коростеньского. Неудача перестала казаться такой жестокой. Олигарх даже слегка улыбнулся при виде самого любимого экземпляра своей коллекции…
И в этот самый миг в коридоре послышались торопливые шаги. Коростеньский их узнал и удивленно посмотрел на часы. Его лицо исказила гримаса, с губ сорвалось:
– Убил бы эту скандинавку! Ни днем ни ночью покоя нет!
Доктор океанографии и океанологии Анна Бьорк Нильсен в последнее время действительно зачастила на палубу Коростеньского. Именно поэтому он и стал узнавать ее по шагам. У олигарха даже закралось сомнение – а не пытается ли эта помесь гипсовой статуи с викингом совратить его…
Коростеньский с сожалением отложил застекленный футляр и повернулся к двери. Он ожидал стука, но на этот раз научный руководитель экспедиции правилами этикета почему-то решила пренебречь. Дверь распахнулась, и госпожа Нильсен буквально ворвалась в каюту под удивленным взглядом Коростеньского.
– Эхолот сломался окончательно?.. – скривился олигарх, словно от зубной боли. – Или что?..
Тут Коростеньский наконец заметил, что Анна выглядит как-то не так, совсем по-другому… То есть она была одета все в те же свои дурацкие шорты и майку, и прическа в виде ржавой водоросли осталась без изменений, однако ощущение было такое, что в каюту Коростеньского вошел совсем другой человек.
Остановившись перед олигархом, Анна окинула его каким-то презрительным взглядом. Потом сказала:
– Подъем, Петр! Хватит таращиться на своих дурацких букашек!
От удивления Коростеньский едва не выронил бокал с коньяком. И дело тут было даже не в сказанном Анной, а в том, что она произнесла фразу на вполне сносном русском языке. Даже чересчур сносном для скандинавки, которая и английский-то жутко коверкала…
Коростеньский от удивления оторопел. В делах он, конечно, был жестким и даже жестоким. Однако в личном общении олигарх был предельно вежлив – даже с самыми мелкими служащими. И, естественно, к подобному не привык.
– Что вы себе позволяете, Анна? – наконец удивленно спросил Коростеньский.
При этом он внимательно смотрел на скандинавку.
– Я сказала, подъем! – повторила та и тут же ухватила олигарха за плечо.
Тут у Коростеньского наконец мелькнула догадка. Он сообразил, что все эти неудачи с эхолотами и прочим оборудованием привели к тому, что у доктора океанологии и океанографии Анны Бьорк Нильсен помутился рассудок.
Врачом Коростеньский не был, однако он понял, что скандинавку надо чем-нибудь отвлечь, а потом незаметно вызвать подмогу. Поспешно поставив бокал, олигарх попытался мягко отстранить руку женщины.