Шрифт:
Тетя Фила прищурилась и поставила руки в боки.
– Убил меня моим же оружием.
– Что-что?
– Мои слова ты используешь против меня. Но аргумент хорош, ничего не скажешь.
Настал черед Ната просиять от счастья. Он с надеждой посмотрел на Мазю.
– Обсудим этот вопрос немного позже.
Нат сник и что-то хотел возразить, хотя раньше не осмеливался, но тетя Фила подняла вверх указательный палец:
– Я не сказала «нет». Мазя доказала, что от нее есть толк. Я ошибалась.
Мазя на его плече раздулась от гордости, прямо как лягушка.
– Но сейчас нельзя терять времени. У нас его совсем немного. Надо вывести из пещер этого проклятого Овадия и сообщить Уриену, что в пещерах больше нет посторонних. У нас всего лишь… – она посмотрела на руку. – Верни мне, пожалуйста, мои часы.
– Да, конечно. – И Нат расстегнул застежку на часах.
Тетя Фила, прищурившись, посмотрела время.
– У нас всего лишь час, – сказала она, надевая их на руку. – Напомни, чтобы я подарила тебе такие же, когда мы выйдем.
– Да, мэм.
– Так на чем мы остановились?
– Надо привести Овадия к Уриену.
– Точно!
И тетя Фила повернулась к стене, где еще пару минут назад стоял сжавшийся от страха Овадий.
Пусто.
Нат обернулся. У другой стены тоже пусто.
– Где он?
– Он забрал мой рюкзак! – воскликнула тетя Фила.
Старина Недд что-то проревел. Нат и тетя Фила поднесли трубки к ушам, и тетя Фила попросила:
– Повтори, пожалуйста!
– Этот скользкий ушел, когда Белли вылуплялась из яйца.
– Нам надо поймать его. Спасибо, Недд, за помощь. Надеюсь, что вам с маленькой Белли никогда не будет скучно.
Старый виверн повернулся острой мордой к Нату и посмотрел ему прямо в глаза. Нат задержал дыхание. Старый виверн безмолвно благодарил мальчика.
– Не за что, – прошептал Нат в ответ.
Глава восемнадцатая
Они быстро шли вверх по туннелю от сокровищницы.
– Он мог уйти в четырех направлениях, – рассуждала вслух тетя Фила. – Как же мы его теперь найдем?
– Он пошел этой дорогой, – сказала Мазя, указывая на главную.
– Откуда ты знаешь? – спросила тетя Фила.
– Чую его запах, – пожала та плечами.
– Ага. – И тетя Фила на секунду потеряла дар речи. – Какое полезное умение. Могла бы и раньше о нем сообщить, – сухо добавила она.
Они ускорили шаг, надеясь как можно быстрее догнать Овадия. На подходе к главной пещере тетя Фила прижала палец к губам. Нат кивнул, и они глянули за угол.
Овадий взбирался по веревке к выходу в скале. Он ударил топориком по стене и подтянулся еще выше.
– Стой! – крикнула тетя Фила.
Овадий обернулся и ощерился:
– А то что? Все равно не дотянешься.
Затем он снял с ремня фонарь.
– Но на всякий случай…
И метнул фонарь прямо в них. Стекло разлетелось, и керосин вылился прямо у их ног. Тихо зашипев, горючее вспыхнуло. Тетя Фила толкнула Ната обратно в туннель, чтобы он не обжегся.
– Если хоть шаг сюда сделаешь, – крикнула она Овадию, – я отдам разрешение вивернам тебя сожрать! Считай это предупреждением.
В беспомощной ярости они смотрели, как Овадий поднимается к выходу из пещеры. Вдруг Нат почувствовал движение по ноге: саламандры. Они ныряли в огонь и кувыркались в нем, как воробьи в луже, сияя ярко-красным и оранжевым. Тела их поглощали огонь, усмиряя его.
– Вы знали, что они так умеют? – спросил Нат.
– Да. Жаль, у них быстрее не получается.
Когда саламандры потушили огонь, Овадий уже скрылся.
– Ушел.
Надежда Ната узнать о своих родителях, похоже, исчезла вместе с ним.
– Да, его не догнать, – разочарованно протянула тетя Фила. – По крайней мере, сейчас.
– Вы ничего не можете сделать?
– Что я могу? У него все мое снаряжение, – сказала тетя Фила, глубоко и горестно вздохнув. – Что ж, по крайней мере, теперь виверны успокоятся. Конвенция снова в силе!
– Меня не волнуют ни эти виверны, ни эта глупая Конвенция! – крикнул Нат. Ему хотелось сломать стену, так он был зол.
– Волнуют, Нат. И очень сильно. Но еще сильней тебя тревожит, что ты ничего не знаешь о родителях. Понимаю тебя.