но ей было чрезвычайно приятно узнать, что она не была одинока в ненависти к их вынужденным разлукам, – Я позвоню тебе сразу после встречи с Люсиндой.

Кэм покачала головой, слегка приподняв бровь, – Я иду с тобой.
– Что? – Блэр выпрямилась.

– Если Люсинда Уошберн намерена говорить с тобой о наших отношениях, я хочу быть там.

– Я не думаю что это очень хорошая идея, – быстро сказала Блэр, – Последнее, что нам стоило бы сделать, так это обнародовать тот факт, что ты одновременно моя любовница и шеф моей охраны. Я не хочу ставить тебя в центр внимания.

– Ты не можешь закрыть меня в шкафу, Блэр, – Лаконично ответила Кэм, – Люсинда знает, с кем ты спишь. Мое начальство знает, что я сплю с тобой. Президент США знает, что мы любовницы. Ты не найдешь такого большого шкафа, чтобы засунуть туда все это.

– Я не пытаюсь закрыть тебя в шкафу, Кэмерон, – Блэр была утомлена перелетом, и ее сознание устало от постоянных мыслей о том, что говорить об их отношениях и кому. Её слова вышли более резкими, чем она хотела.

– Тогда что ты пытаешься сделать?

– Оградить тебя от этого. – Блэр потянулась к дверной ручке, – Ты ведь должна понимать каког О это, не так ли? Я же должна была понять, когда ты загородила меня собой от опасности. Я даже должна была быть счастлива из-за этого.

Перед тем как Блэр смогла бы выйти из автомобиля и лишить их уединения, Кэм схватила ее за руку, – Блэр, подожди.

Блэр остановилась, потому что уже скучала по ней и потому что знала, что ее сердце будет болеть всю ночь, если они попрощаются вот так. Со вздохом, она откинулась обратно, на сиденье, – Боже,

иногда ты сводишь меня с ума.

– Значит мы квиты, – Кэм потерла переносицу и провела рукой по волосам. З атем, спокойным голосом сказала, – Если Люсинда Уошберн собирается отчитывать тебя за твои отношения со мной,

я хочу быть там. Мы должны иметь с этим дело вместе. Если мы пара.

«Если мы пара. Пара». Блэр пристально всматривалась в глаза Кэм, в поисках ответа на вопрос,

который боялась задать. В этот раз ей было недостаточно видеть решимость и заботу в глазах Кэм. Е

е сердце нуждалось в чем-то более осязаемом. Её душа хотела, чтобы это облачилось в слова.- Это действительно так? Ты хочешь, чтобы это было так?

Ничто и никогда не усмиряло характер Кэмерон быстрее, чем малейший намек на неуверенность в голосе Блэр. В тот момент, когда они встретились, она влюбилась в ее силу и ее неукротимую волю.

Видеть как что-либо, особенно если это их отношения, ломает ее, было всё равно, что удар кулаком в живот. Она протянула руку и прижала Блэр к себе, – Я люблю тебя. Ты – моя жизнь.

На мгновение, Блэр закрыла глаза. Когда она открыла их, даже тусклый свет в машине не смог

скрыть в них слез, – Я не могу сказать нет, когда ты говоришь мне такие вещи. Никому и никогда не удавалось быть настолько глубоко во мне, как ты.

Кэм поднесла руку Блэр к губам и поцеловала кончики ее пальцев, затем прижала их к своей щеке, -

Это потому что я единственная, кто там есть.

– Это правда и это, по-прежнему, пугает меня до смерти, – Тихо, почти про себя сказала Блэр.

Потом она выпрямилась и пригвоздила Кэм пристальным взглядом, – Ты должна быть осторожна с Люсиндой. Она сжирает начальников штабов и различных членов кабинета министров за завтраком. – Не думаю, что она хуже, чем дочь президента, до утреннего кофе.

Блэр громко рассмеялась. – Т ебе нравится жизнь, среди опасности, не так ли Командир?

– Я бы сказала, что мне нравится жизнь рядом с тобой, – Кэм легонько улыбнулась, и вышла из машины, прежде чем протянуть руку Блэр, – Идем?

«С тобой – куда угодно». Блэр выскользнула из внедорожника, касаясь пальцев Кэм, и окинула взглядом Белый дом. Еще один пазл в ее жизни встал на своем место, когда она поднималась вверх по лестнице, ко входу, со своей возлюбленной.

– Подождите минуту, пока она закончит этот разговор, – сказал взмыленный помощник Люсинды,

обращаясь к Блэр, одновременно отвечая еще на три вызова, – Она сделает перерыв для вас.

Три минуты спустя он указал Блэр и Кэм на главный офис. Люсинда сидела за своим столом, ее очки для чтения висели на разноцветном плетеном шнурке, вокруг ее шеи. Она подняла взгляд,