Шрифт:
– В центре!
– Тогда сматывайтесь к машине! В темпе! И ждите! Я сейчас подъеду!
– Ясно!.. – выдохнул в трубку Бобров.
Краб уже сидел на корточках, держась за грудину.
– Что это было?.. – спросил он.
– Поднимайся! Уходим! – Бобров встал на цыпочки и посмотрел поверх кустов по сторонам. – Бери его, Самсон!
Краба подхватили с двух сторон. Метров десять он слегка пошатывался, но здоровья в нем было на троих, и громила быстро пришел в себя. Выдернув у подельников руки, он вдруг остановился:
– Я его прибью!.. Слышь, Бобер?
– Да шевели ты оглоблями! – скривился Бобров. – Григорий Васильевич сказал сматываться! Сейчас подъедет! Как бы он нас всех не прибил…
64
– Не беспокоит?! – проорал в самое ухо Кащеева таксист.
– Что?!
– Не беспокоит, говорю, музыка?!
– А-а!.. Нет! – наконец понял, о чем речь, Кащеев.
В раздолбанной «семерке», несшейся по Алуште, вовсю завывала солистка группы «МакSим».
Кащеева эти завывания не беспокоили, потому что он был полностью поглощен случившимся. Ничего более дикого Бобров с подельниками ему преподнести не могли. В сравнении с этим другие проблемы просто померкли…
65
Выйдя из такси не в самом центре, а чуть раньше, Кащеев огляделся по сторонам и позвонил.
– Да! – ответил Бобров.
– Ну что?
– Все в порядке! Мы уже в машине…
– Дошли без приключений? От набережной никто не увязался?
– Нет! Все в порядке, Григорий Васильевич! – заявил Бобров, но Кащеев ему уже не верил.
– А стоите вы где?..
Бобров объяснил. Кащеев сказал:
– Понял. Ждите! Я скоро подъеду!
Сунув телефон в карман, Кащеев быстро поднялся на гору, дважды свернул и вскоре приблизился к припаркованному на спуске джипу. Но соваться к нему сразу Кащеев не стал: сперва незаметно понаблюдал за окрестностями. Не заметив ничего подозрительного, он наконец подошел к «Мицубиси» и нырнул на заднее сиденье.
Трое оконфузившихся подельников отвели глаза и синхронно вздохнули.
– Ну, так как это случилось? – вперил в Боброва взгляд Кащеев.
66
Шампанское ударило Татьяне в голову. Потащив Степана танцевать, она начала вытворять такое, что Леня Аникеев целомудренно отвернулся. Горов стоически выдержал танец до конца. Когда музыка на миг умолкла, Татьяна что-то зашептала ему на ухо. Степан облизнулся, как кот, но тут же, смахнув похотливую улыбку с лица, украдкой покосился на Аникеева.
Подойдя с Татьяной к столу, Горов с серьезным видом сказал:
– Вы это, отдыхайте, ребята, а мы скоро…
Аникеев, глядя Степану в глаза, негромко спросил:
– Тебе что, мало на сегодня приключений?..
– Да ей переодеться просто нужно, Лень! На такси мотнемся, что ты начинаешь?
Аникеев пожал плечами:
– Ну мотнитесь!
67
– Что-что он сказал?.. – каким-то странным тоном переспросил Кащеев.
– Типа не делай так больше… – опустил голову Бобров.
– И все?
– И все.
Кащеев как-то неуверенно повернул голову – вроде Железного Дровосека, у которого начала заканчиваться смазка и который проверяет: крутится еще башка или все, заклинила…
– Вы!.. – хрипло выдохнул Григорий Васильевич. – Вы хоть понимаете, во что вляпались?..
В салоне повисла пауза. Наконец Бобров как старший сказал:
– Нет, мы, конечно, лоханулись, Григорий Васильевич, но кто ж знал, что этот бандюган…
– Какой бандюган?! – вдруг рявкнул Кащеев так, что сам испугался и невольно окинул улочку опасливым взглядом. – Какой бандюган?.. – свистящим шепотом повторил он несколько секунд спустя.
Вся троица молча пялилась на него недоуменными взглядами. Кащеев безнадежно вздохнул, потом спросил:
– Он у тебя бумажник забрал?..
– Нет, – дернул головой Бобров.
– А бандит бы забрал! В качестве штрафа! И на прощание сказал бы не «не делай так больше», а «не лезь ко мне»! Он никакой не бандюган, мать вашу!