Шрифт:
– Ты где? – спросил он, просовывая голову между искореженных труб.
– Я здесь, под стенкой! Ты меня не бросишь, Кудинов?
– Не знаю! – прорычал Костя, подаваясь влево и втискиваясь между бортом и висящим на трубе насосом. – О господи!
Подобные чудеса Костя видел и раньше, но все равно невольно вскрикнул. Серафиму спасло только то, что в последний момент она инстинктивно бросилась к борту. Вдоль стенки по всему периметру палубы шла узкая щель, примерно тридцати сантиметров шириной. И Серафима с перепугу, видно, пыталась в нее проскользнуть.
В результате вышло то, что вышло. Жизнь себе Серафима в отчаянном броске смогла спасти, но, как ее теперь отсюда вытаскивать, Костя понятия не имел. Левое плечо и рука Серафимы свисали вниз, под палубу. Изогнувшийся от удара швеллер стойки опоясывал певицу как раз по талии и упирался в неглубокую бортовую вмятину. Если бы швеллер прошел сантиметров на десять ниже, от позвоночника и ребер Серафимы тоже осталась бы одна вмятина.
Второй насос угрожающе нависал над бедрами Серафимы, но падать пока вроде не собирался. Ее левая нога торчала между искореженных труб, но ничего страшного с ней не случилось. С правой ногой дело обстояло намного хуже – она была вывернута внутрь и прижата к палубе остатками площадки обслуживания.
И Костя снова выругался. В каком-то смысле Серафима неплохо замаскировалась и могла бы пролежать в таком положении и сутки, и двое. Ничего бы с ней не случилось, в другой раз была бы умнее. Если бы не придавленная правая нога… Оставить Серафиму в таком положении даже на несколько часов означало обречь ее на верную смерть, в лучшем случае – на ампутацию.
Об этом хорошо знают спасатели МЧС и часто взахлеб рассказывают по телевизору. Но Косте об этом и без них было прекрасно известно.
– Так! – проговорил он, оглядываясь. Он колебался…
Серафима почувствовала, что сейчас решалась ее судьба, и примолкла. А Костя быстро принял решение и со всех ног бросился прочь. На карту были поставлены жизни полутора сотен людей, находившихся на «Рассвете». И судьба Серафимы по сравнению с ними не значила почти ничего. Даже несмотря на то, что иногда ей удавались неплохие песни…
Глава 27
Подмога в машинное отделение спуститься так и не успела. Перепуганные грохотом бандиты повернули с полдороги, а следом выскочили и те боевики, которые контролировали ЦПУ. В самый последний момент они со злости пристрелили главного механика.
Второй механик успел скрыться, но вскоре его выловили на нижней палубе. Сидевшие в ЦПУ боевики объяснить, что произошло в машинном отделении, не могли. И Бухгалтер решил разобраться с этим лично. Когда избитого и окровавленного второго механика втолкнули в каюту, он быстро спросил:
– Что там взорвалось?
– Главный двигатель…
– Почему?
– Не знаю! Все было нормально. Как всегда. Потом началась стрельба. А примерно через минуту главный двигатель начал набирать обороты. Я пробовал его остановить, но ничего не помогло. Клянусь!
– Может, пуля куда попала? Такое могло быть?
– Нет. Я думаю, нет. Тут что-то другое. Отключились оба регулятора. И все защиты. И клапан-отсекатель. Не работало вообще ничего!
– Это трудно сделать?
– Не знаю. Я вообще не смог бы. То есть смог бы, наверное, но думал бы целый час. Клянусь!
– Так, –посмотрел на Беслана Бухгалтер. – Ты понял?
– Это серьезно, – помрачнел Беслан.
– Это очень серьезно, – проговорил Бухгалтер. – А где этому можно научиться?
– Не знаю, – испуганно проговорил второй механик. – Нас этому не учили, клянусь!
– Так кто же он? – проскрежетал зубами Бухгалтер. – Кто?!
– Не знаю! – всхлипнул второй механик.
– Заткнись! Жить хочешь?
– Хочу, хочу!
– Тогда так. Он остался внизу. Сейчас покажешь Беслану все выходы. Все, понял?
– Да! Да!
– Их нужно заблокировать. Придумаешь как!
– Но…
– Заткнись! Беслан!
– Я!
– На выходы, которые не удастся заблокировать, поставить на растяжках гранаты. По две штуки!
– Понял!
– Сделать все надо очень быстро. Сейчас главное – не дать ему вырваться снизу. Только так мы сможем его прикончить.
– Понял, Бухгалтер!
– Все, Беслан, давай. А ты, козел, запомни – если забудешь хоть одну щель и он в нее выскользнет, ты умрешь такой смертью, что тебе и не снилась!
Глава 28
Когда все ушли, Бухгалтер откинулся на диване и закрыл левый глаз. Из-за иллюминатора доносились крики и мат.