Кащеев кивнул и Вилли продолжил:

– В результате мы еще до рассвета окажемся вот в этой точке...

Вилли ткнул пальцем во вторую заранее нанесенную точку, после чего быстро записал на буклете координаты и дважды их подчеркнул. Это было самое главное, и Кащеев намертво запечатлил цифры у себя в голове, чтобы воспользоваться зрительной памятью, если вдруг подведет «цифровая».

– Я все понял, Вилли, – поднял он глаза на «котика».

Тот пристально посмотрел на Кащеева, после чего выдрал из буклета карту и с зажигалкой в руке двинулся в санузел. Кащеев, пока Вилли сжигал ее, перекурил...

Открыв дверь универсальным ключом, Логинов нырнул в каморку с инвентарем, поставил под стенку пылесос со щеткой, после чего заперся. Ему очень хотелось курить, но это было рискованно. «Одиссей» был оборудован новейшими средствами пожарной сигнализации, так что перекур для Логинова мог обернуться настоящей катастрофой.

Никакой мебели в каморке не было. Логинов выудил из кармана взятый в тайнике сверток, присел под стенкой и осторожно его развернул. Внутри лежали два шприц-тюбика с каким-то веществом вроде усовершенствованного скополамина и керамический прямоугольник размером с половину сигаретной пачки.

Этот прямоугольник был вроде как пистолетом. Только предназначался он исключительно для ликвидаторов. Логинов осмотрел пистолет, после чего сжал его в правой руке. Короткое тонкое дуло едва выглядывало между указательным и средним пальцами. Предохранитель выключался при обжиме. Спуск утапливался указательным пальцем.

В принципе, штуковина была удобной. Проблема заключалась в том, что этот пистолет являлся вроде как одноразовым. После использования его следовало либо уничтожить, либо отправить для перезарядки в лабораторию, где его изготовили. Патроны были безгильзовыми, наподобие тех, что несколько лет назад применила для своих снайперских винтовок немецкая фирма «Хеклер и Кох».

Логинов вздохнул. Он бы предпочел этой суперсовременной пятизарядной пукалке старый проверенный пистолет Стечкина. Но «Стечкина» у него с собой на «Одиссее» не было. Так что приходилось довольствоваться тем, что нашлось в резидентуре.

Логинов немного поупражнялся в выхватывании керамического пистолета из кармана и успокоился только тогда, когда начал укладываться в одну секунду. После этого Виктор на всякий случай проверил шприц-тюбики и распихал их по разным карманам.

В свертке покрупнее, лежавшем за пазухой, были две неиспользованные маски. Виктор вытащил их, но разрывать пакет не стал. Сейчас в дополнительной маскировке не было необходимости. Немного поколебавшись, Логинов спрятал обе маски в углу каморки, под картриджами пылесосов. Это, конечно, было нарушением всех писаных и неписаных правил и инструкций.

Однако Логинов был не паркетным полковником, а рабочей лошадкой спецслужб. И его задача заключалась вовсе не в неукоснительном, до параграфа и запятой, исполнении многочисленных инструкций. Американцы задумали нечто чудовищное и, ради воплощения своего дьявольского замысла в жизнь, не останавливались ни перед чем. Логинов должен был притормозить их. Любой ценой. Потому что больше было некому.

Посмотрев на часы, он выбрал из стоящих под стенкой пылесосов самый маленький – вроде автомобильного. Прихватив его, Виктор покинул каморку, ставшую для него чем-то возле базы, и отправился на разведку на палубу «и».

Используя пылесос в качестве прикрытия, Виктор, прибираясь то тут то там и тщательно избегая встреч с членами экипажа, вскоре выяснил, что Ринго находится в своей каюте. При этом на подступах к ней ничего, что могло бы вызвать подозрение, Виктор не обнаружил.

Конечно, сообщники Ринго могли прикрывать его из соседней каюты. Или вообще находиться вместе с ним. Однако у Виктора просто не было другого выхода, кроме как сунуться в логово врага...

– Я все запомнил! – доложил Кащеев Куперу, когда Вилли вернулся из санузла.

– Это очень важно, Григорий! – сказал большой босс.

– Я понимаю. Если что, я не подведу, – заверил его Кащеев. – Тогда мы пошли к Сиду?

– Да! Только очень осторожно!

Купер со своими предупреждениями уже начал Кащеева доставать. Но он ничем не выдал своего недовольства.

– Да, конечно! Мы будем начеку, Чарли!

– Тогда все! Перезвонишь, как вскроете тайник!

– Да, конечно! – сказал Кащеев.

Как бывший разработчик, он понимал Купера. Когда операция просчитана и рассчитана до секунд и сантиметров, погубить ее может малейшая небрежность. Именно поэтому Купер так и дергался после прокола Сида. Но как исполнителя эти пошаговые доклады Кащеева сильно выбивали из колеи. Для исполнителя самое важное – войти в ритм и поймать кураж...

– Ну что, готов? Идем? – посмотрел Кащеев на Вилли.

Тот взглянул на часы и сказал:

– Еще успею перекурить...