Шрифт:
– Посмотри тут сам. Я схожу туалет поищу…
После уютного прогретого салона «Ауди» на улице было холодновато.
Логинов запахнул куртку и направился к мусорным контейнерам. За домами на сталинской высотке районной управы полоскался подсвеченный прожектором триколор. У дальнего подъезда тявкала болонка. Возле скинхедовского бара все было пока спокойно…
16
– Не, ты че, гонишь?.. Отдай, я сказала! – пьяно качнулась Сюзанка.
Она набралась еще в баре. А теперь вот решила догнаться по дороге…
Горову это надоело, и он забрал только что купленную в ларьке бутылку пива.
– Отдай!.. – с угрозой повторила девушка.
Горов отрицательно качнул головой и попытался ее обнять:
– Пошли, Сюзан! Дома…
Однако девушка вдруг схватила Степана за рукав. Тот попытался перехватить бутылку другой рукой, но недооценил свою спутницу. Сюзанка все-таки вырвала пиво, но не удержала его.
– Бам!.. – звонко ударила бутылка в окно ларька.
Стекло жалобно хрустнуло. Бутылка упала на землю и разбилась. Белая пена, словно из огнетушителя, брызнула во все стороны под звон посыпавшегося стекла. Ларешница завопила, высунувшись в окошко.
– Твою мать! – прорычал Степан.
Сграбастав Сюзанку в охапку, он поволок ее за павильон во дворы. Сзади хлопнула дверь и послышался топот.
– Эй, стой! Стой, я сказал! – услышал Горов.
Оглянувшись на ходу, Степан увидел молодого парня. То ли бойфренда ларешницы, то ли охранника. Выглядел он довольно спортивно. «Боксер!» – догадался Горов.
Затащив Сюзанку за угол павильона, Степан прошипел:
– Тихо, дура!
– Пошел ты!.. – отмахнулась Сюзанка.
Спорить с ней было некогда. Горов быстро развернулся. Он был опытным рукопашником и не собирался обмениваться с преследователем ударами. Едва тот выскочил из-за угла, Степан молниеносно повалил его на спину.
В таком положении от боксерской техники толку не было никакого. Парень, правда, махнул рукой, но его удар был не сильнее комариного укуса. Степан же наклонился и коротко стукнул противника в солнечное сплетение. Тот сразу затих. Горов метнулся к Сюзанке и ухватил ее за руку:
– Уматываем!
Держась в тени, они нырнули за ряд гаражей-ракушек. Здесь девушка вырвала руку:
– Из-за тебя, блин, пиво разбилось!
– Да хватит тебе пива! Обоссышься, блин!
– Да пошел ты!
Продолжая обмениваться любезностями, они завернули за угол и быстро двинулись мимо пятиэтажки к темнеющим справа в глубине двора приземистым строениям. Сюзанка разразилась заковыристым матом. Горов зло посоветовал ей заткнуться. Девушка открыла было рот, чтобы огрызнуться, и вдруг резко остановилась:
– А ты чего вылупился, чертов нигер?..
Степан удивленно оглянулся. В двери подъезда действительно стоял негр – очень приличный, в галстуке – и белозубо улыбался. Сюзанка с криком рванулась к нему. Негр перестал улыбаться и подался назад.
– Стой, дура! – попытался перехватить девушку Горов, но опоздал.
Как на грех, негр споткнулся о порог и не успел захлопнуть подъездную дверь. Злая на весь мир, Сюзанка, словно дикая кошка, вцепилась в него.
– Назад, дура! – заорал подскочивший Горов, пытаясь оттащить ее. – Пошли, твою мать!
– Отпустите! – кричал негр. – Отпустите!
– Ненавижу нигеров! – визжала Сюзанка.
За этим шумом никто из них не расслышал, как к подъезду подкатил резво свернувший во двор «УАЗ».
– Эти они! – ткнул пальцем сидевший на переднем сиденье старший группы. – Быстро!
Выскочившие из «УАЗа» милиционеры с дубинками бросились к подъезду.
Негр радостно завопил:
– Спасите, убивают!
Горов, быстро оглянувшись, выматерился и в последний момент прикрыл голову руками. Но это не помогло. Вошедшая в раж Сюзанка как-то исхитрилась укусить одного из ментов, после чего на них с Горовым обрушился буквально град ударов.
К тому времени, когда из свернувшей во двор «Ауди» выскочил Логинов, спасать Степана было уже поздно…
17
– И сигарет оставьте, шеф, – попросил Горов, оглянувшись на приоткрытую больничную дверь с матовым стеклом.
– Да-да, держи, Степ! – торопливо протянул пачку Логинов.
На Горова он старался не смотреть. Узнать Степана было проблематично. Распухшее лицо его имело стойкий бордово-фиолетовый оттенок. Левый глаз майора вообще заплыл, правый едва проглядывал из узкой щелочки…