– Добро пожаловать в Лунную бухту, – поприветствовала она Эйвери. – Где жара способствует выбросу гормонов.

– Это фраза из хартии вашего поселка? – усмехнулась Эйвери. – Ее нет на вывеске у въезда к вам?

– К сожалению, нет. Думаешь, сработало бы? Как маркетинговый ход?

Эйвери – специалист по связям с общественностью, получающий зарплату за то, что поднимает людям настроение и внушает оптимизм, – пожала Клаудии руку:

– Легче легкого.

Они поднялись в номер Эйвери.

– А теперь, моя куколка, отдыхай. Так что с тобой случилось?

– Хорошо бы тебе взглянуть еще на одного парня, – промолвила Эйвери, прежде чем лечь.

Клаудия устроилась рядом.

– Что еще за парень?

Эйвери поморщилась. Затем перевернулась на спину и устремила взор в потолок:

– У меня свело ногу судорогой, а он, на своей доске для серфинга, вытащил меня из воды. Хотя и сама бы справилась. Я же хорошо плаваю.

Клаудия рассмеялась:

– Я весь день провела с Люком. Он все уши мне прожужжал про свои циферки и сделки. Чуть не умерла с тоски. Так что это за парень?

Эйвери открыла было рот, чтобы назвать имя, но вдруг поняла, что не знает, как его зовут. Местный житель.

– Даже не знаю, что о нем сказать.

Клаудия махнула рукой:

– Я здесь всех знаю. Опиши мне его.

– Такой крупный. Загорелый. Темные курчавые волосы. Настоящая гора мускулов.

Клаудия замолчала, и Эйвери даже вопросительно на нее посмотрела. По улыбке на лице подруги она поняла, что разговор может затянуться.

– Серая доска для серфинга с нарисованной пальмой? А с ним огромный пес?

– Именно так.

Улыбка Клаудии трансформировалась в усмешку.

– Тебе, моя милая, довелось познакомиться с Джоной Нортом. Настоящий австралиец, замечательный. И он тебя спас? Вытащил из воды? Голыми руками? Как это выглядело?

– Унизительно. Он называл меня дорогушей. Не удосужился даже узнать мое имя. В общем, он со мной не церемонился.

– Многие женщины готовы на все, лишь бы Джона Норт так их повертел.

– И ты – одна из них?

Клаудия заморгала, потом рассмеялась.

– Что тебя так развеселило? Только честно.

Ведь каким бы грубым ни был Джона, в ней всколыхнулись дотоле неведомые чувства: когда ее нога скользила по его плоскому животу, когда поняла, что у него захватило дух от ее вида. Когда у них обоих заплетался язык от волнения.

Клаудия постаралась взять себя в руки, а затем пожала плечами:

– В последние годы Джона неплохо научился давать отпор любвеобильным дамам. Он здесь родился и вырос, рядом со мной. Сама подумай, каково это – знать парня с детских лет?

– Представляю. В моем кругу каждый в итоге сходится с тем, кого знал давным-давно.

У Клаудии расширились глаза.

– То есть всё…

– Предопределено?

– Я хотела сказать, всё это расслабляет. Но слово «предопределено» тоже подходит.

– Неписаный закон Парк-авеню. Династии. Семьи хорошо знают друг друга. Финансовая безопасность. Как если бы вы с Люком сошлись. И отель остался бы в семье.

Клаудия вздрогнула, а затем покачала головой:

– Нет. Даже не… Но это моя точка зрения. В любом случае о Люке говорить не хочу. Он мне разонравился. И даже не знаю почему. У него отличное воспитание. И внешне симпатичный, но и только.

– Что ж, – улыбнулась Эйвери, – а как ты смотришь, если я, пока здесь, захочу познакомиться с ним поближе?

– С Джоной? Великолепно! Обычно он немного чванится, к нему не подступишься. Но в последнее время какой-то задумчивый. На десять моих шуток смеется три раза. Растормоши его, ради бога.

– На самом деле… – Эйвери откашлялась. – Я имела в виду Люка.

У Клаудии расширились глаза:

– С Харгривсом?

– Да, с Харгривсом.

Поразмыслив, Клаудия спросила:

– Ты не находишь, что он слишком задается?

– Ну, если ты так считаешь… – Эйвери рассмеялась. – По-моему, он выглядит превосходно.

– Привлекательно? Ладно. Попробуй его окрутить, если он тебя заинтересовал. Только поосторожнее. С его-то гордыней.

– Да, спасибо. Буду иметь в виду.

– Можешь ими обоими заняться, если желаешь. Оба этих мужчины – не моего типа. Будь уверена!

Эйвери бросило в краску при мысли об одном, и у нее потеплело внизу живота при воспоминании о другом.