«Вы паникуете, а это делу не поможет, старший инспектор. Исполняйте приказ».

«Это не паника, – написал Бовуар. – То, что он говорит, не лишено логики».

«Хватит. Старший инспектор Гамаш, оставайтесь на телефоне. Мы вызволим агента Морена».

Старший инспектор Гамаш оторвал взгляд от подмигивающего курсора и поднял голову. Франкёр смотрел на него. Не рассерженно. Напротив, в его взгляде читалось сочувствие, словно он представлял, что переживает Гамаш.

А возможно, и представлял. Гамаш только хотел, чтобы старший суперинтендант знал, о чем он, Гамаш, думает.

Все было плохо. На поиски агента Морена у них оставалось восемнадцать часов, и время шло. Ни один фермер не смог бы задействовать, фактически выключить из работы все ресурсы и технику Квебекской полиции, которые теперь были заняты одной-единственной проблемой. А следовательно, они имели дело не с фермером-одиночкой.

Гамаш кивнул старшему суперинтенданту, и тот благодарно улыбнулся старшему инспектору. Сейчас для двух начальников было неподходящее время выяснять отношения, но ни для кого не было секретом, что, хотя старший суперинтендант был выше Гамаша по званию, старший инспектор пользовался гораздо большим уважением.

Нет, раскол сейчас обернется катастрофой.

Но катастрофой обернется и игнорирование того, что казалось Гамашу очевидным. Они уходили все дальше от истины. С каждой минутой. Удалялись от агента Морена. От того террористического плана, который был задействован.

Гамаш улыбнулся в ответ и задумался. Следует ли ему сделать это? Если он сделает, то назад пути уже не будет. Могут быть погублены жизни и карьеры. Он посмотрел в окно.

– У вас ведь есть собака, сэр?

– Да. Анри. Тоже приемыш, как и Буа.

– Забавно, как они притягивают к себе. Я думаю, в тех, кого мы спасаем, есть что-то особенное.

– Да, – решительно сказал Гамаш.

Он выпрямился, написал записку на листе бумаги, поймал взгляд инспектора Бовуара. Тот встал, наполнил графин свежей водой и под надзором старшего суперинтенданта зашел в кабинет шефа.

Жан Ги Бовуар взял записку и сжал в кулаке.

У Гамаша занемели ноги от холода, пока он смотрел на здание Литературно-исторического общества. Анри рядом с ним поднимал по очереди лапы. Снег и лед были так холодны, что по-настоящему обжигали, каким бы нелепым это ни казалось.

Почему он продолжал расследовать дело Рено? Может, это было его заблуждение? Может, он пытался отвлечься от того, что в противном случае навязчиво преследовало бы его? Его зрение, его слух, его чувства? Неужели такой была вся его карьера? Новый призрак заменял прежнего? А он на один шаг должен был опережать свою память.

Гамаш распахнул тяжелую деревянную дверь и вошел в Литературно-историческое общество, где англичане хранили и каталогизировали своих призраков.

В библиотеке мистер Блейк за длинным деревянным столом наливал себе чай и брал печенье из бело-голубой фарфоровой вазочки. Он посмотрел на Гамаша и показал на чайник. Гамаш кивнул, и к тому времени, когда он снял с себя куртку, растер и высушил лапы Анри, для него на столе уже стояла чашка чая с печеньем.

Мистер Блейк вернулся к чтению, и Гамаш решил, что и ему следует заняться тем же. В течение следующего часа он собирал книги, попивал чай, откусывал понемногу печенье и читал. Иногда делал заметки.

– Что вы читаете? – Мистер Блейк опустил книгу – тоненький том, посвященный травам Внешних Гебридских островов. – Это все по делу Рено?

Арман Гамаш заложил книгу листом бумаги и посмотрел на старика, сидящего напротив, – тот был одет идеально: серые шерстяные брюки, рубашка, галстук, свитер, пиджак.

– Нет, решил отдохнуть от этого часок-другой. Это, – Гамаш поднял книгу, – предмет моего интереса. Бугенвиль.

Мистер Блейк подался вперед:

– Как бугенвиллея? Цветок?

– Точно.

Они оба представили себе это роскошное яркое растение, так часто встречающееся в тропиках.

– Вы тоже интересуетесь ботаникой? – спросил мистер Блейк.

– Нет, я интересуюсь Полями Авраама.

– Ну, там бугенвиллей нет.

Гамаш рассмеялся:

– Абсолютно верно. А вот Бугенвиль был.

– Где был?

– Там, – сказал Гамаш. – Во время битвы на Полях Авраама.

– Мы говорим об одном и том же человеке? – удивился мистер Блейк. – О мореплавателе, который из одного из своих путешествий привез бугенвиллеи?