Два дня прошли как в сказке. Рядом с Димой я чувствовала себя влюбленной девчонкой. Именно девчонкой. Как будто именно он старше, а не я. Куда делась та взрослая самостоятельная женщина? Неужели все влюбленные женщины чувствуют и ведут себя так. С работы мы сразу отправились в аэропорт. По дороге я позвонила Маше, и попросила ее переночевать сегодня у меня со своими мальчишками, так как меня отправили в незапланированную командировку. Потом позвонила дочери. Лера не сильно обрадовалась, что крестная будет опекать ее это время. Ведь она уже взрослая и ничего с ней не случиться. Я пошла на хитрость и сказала, что крестная, как узнала, что я улетаю, сама попросилась к нам. Якобы соскучилась по крестнице и хочет с ней хоть немного побыть. Лера оттаяла и больше не ворчала.

Дима только ухмылялся, слушая мои разговоры, тем самым вгоняя меня в краску за вранье. Но не говорить же им правду!

Париж. Сказка. Мечта. Я никогда не была в Париже, да собственно нигде не была. Поэтому жадно смотрела по сторонам из окна такси, пока мы ехали в отель. В номере он вручил мне большую коробку, в которой лежало красивое вечернее платье, туфли и ажурное черное белье. Дима, оказывается, при покупке этих вещей, ориентировался на мое разорванное платье и нижнее белье, которое я не смогла найти в машине. Он попросил, чтобы надела подаренное им кольцо. Оно висело у меня на цепочке. Диме было неприятно, но говорить по этому поводу ничего не стал. В первый вечер мы сходили в ресторан «Пьер Гарньер». Впервые я попробовала такие несочетаемые блюда, как рыба с шоколадом, молочное суфле из цыпленка с соусом, но, как ни странно, было очень вкусно. Дима меня поразил своим знание французского языка. Я просто млела, когда слушала, как он говорит на их языке. Какой красивый язык, их «эр», особенно в исполнении любимого, вызывало приятные мурашки по коже. А потом нас ждала ночь любви. Сказочная, волшебная ночь. Следующий день был посвящен достопримечательностям этого старинного города. Дима снова преподнес мне подарок в виде мягких джинс, кроссовок и мягкой кашемировой кофты. С собой у меня не было никаких вещей, только то, в чем была на работе. Дима отказался заезжать ко мне домой, чтобы я собрала вещи, потому что уже опаздывали на самолет. Он позаботился обо всем заранее сам, вплоть до зубной щетки. Мы взяли напрокат машину, чтобы не торопясь исследовать старинные улицы города. Побывали в музее «Орсей, проехали Триумфальную арку, побродили по Площади Бастилии и естественно поднялись на Эйфелеву башню. Поцулуй на высоте почти 300 метров от земли это просто улет. Даже не описать словами. Время пролетело так быстро, что даже не заметили, что пора собираться домой. На одиннадцать у нас самолет. Так не хотелось покидать этот красивый гостеприимный город. Мне казалось, что я сплю или попала в сказку, где я в роли золушки, которая попала на свой первый бал. Прилетев в Шереметьево, сказка кончилась, обрушившись на нас холодным ветром и дождем. После теплого солнечного Парижа, Москва показалась серой и мрачной. Мы вернулись в жизнь и тягостные будни. Там нас никто не знал. Я не боялась встретить знакомых, поэтому вовсю наслаждалась близостью самого желанного человека. Мы могли спокойно поцеловаться, где только желали. Ни косых взглядов, ни знакомых. Никого. Только мы вдвоем. Дима заметил мое упавшее настроение и пообещал, что мы еще не раз съездим вдвоем куда-нибудь, нежно целуя в губы.

Глава 21

– Я никак не могу его забыть, - всхлипнув, Лена опустила голову на руки.

Мы уже выпили одну бутылку коньяка и приступили ко второй. Я успела за это время рассказать все про нас с Димой, про поездку в Париж. Она рассказала, что встречается сейчас с одним мужчиной, Анатолием. Он в разводе. Есть ребенок, который живет с матерью. Ее женатик никак не оставляет ее в покое. Просит вернуться, опять обещает развестись.

– Лен, а может тебе родить от Толи? У тебя будет ребеночек, который позволит переключиться с твоего Эдуарда. Уж поверь мне, …. конечно, ребенок не исцелит от твоей зависимости от него, но, по крайней мере, у тебя появится смысл жизни. Ты даже не представляешь, какое это чувство, когда держишь в руках маленький комочек, который принадлежит только тебе. Охота огородить его от всего мира, подарить всю любовь, на какую только способна. Это такое счастье, которая должна хоть раз испытать каждая женщина.

– Я хочу ребенка, очень, и ты об этом прекрасно знаешь,…. но от Эдика.

– Знаешь Лен, когда ты возьмешь на руки свою кроху, тебе будет без разницы, кто его отец.

– Может ты и права. Толя замечательный. Он добрый, отзывчивый и любит меня. Он мне сделал предложение.

– Да!!! Ничего себе, а ты?

– Я обещала подумать. Он мне нравится, сильно, но я его не люблю.

– Лен, он никогда не разведется…

– Я знаю.

– Так подумай о себе. Пора идти дальше, устраивать свою жизнь. Тебе не восемнадцать лет, когда можно выбирать или ждать принца на белом коне. Такие, как твой Эдик….они… даже не знаю, как сказать…. эгоисты. Он хорошо устроился, семья, деньги, красивая любовница. Его это устраивает, и менять он ничего не будет. Может он тебя и любит, я даже в этом уверенна, и хочет, чтобы ты вернулась к нему,…. но также я уверена, что он уже завел себе очередную любовницу, пока нет тебя.

– Завел. Ты права. Я даже знаю ее.

– Ну, вот видишь! А с Толей ты будешь, как за каменной стеной. Даже если ты не сможешь с ним жить, он, по крайней мере, не бросит своего ребенка на произвол судьбы. Будет помогать. А может, и полюбишь его со временем. Кто знает.

– Ты права, Люд. Я наверно соглашусь на его предложение, а дальше…. будь, что будет. Давай выпьем.

– Давай.

– Люд, со мной, более или менее, решили, - закусывая соленым огурцом, - давай теперь поговорим о тебе. Ну, и что ты будешь делать дальше?

– Ой, не знаю, Лен. Все так сложно. Когда он рядом, я забываю обо всем, чувствую себя, как бесшабашная девчонка. Господи… да я даже забываю о том, что нас могут увидеть. Но стоит мне остаться одной, так…. Так стыдно за свое поведение становится. Думаю, вот, что я творю! Знаю, что надо прекращать наш роман, а сил нет. Увижу его и всё,… пропадаю….

– Дура ты, Людка. Он тебя так любит. Да я в жизни не видела такой любви. Ну и что, что младше. Вон… как его… Галкин, он вообще во внуки Пугачевой годится, и ничего. Вся страна знает, и им нет до этого никакого дела. Живут, рожают.

– Не сравнивай, - нервно засмеялась, - они звезды, им все можно и все прощается.

– А тебе нельзя? Лера, я думаю, все правильно поймет, она у тебя умная и добрая девочка и желает, чтобы ее мамочка была счастлива. Маша,… скорее всего тоже. А его мать…. если любит и желает счастья своему сыну – смериться и запихает свои принципы куда подальше. А до остальных тебе должно быть побоку.

– Ой, не знаю Лен, не знаю, - тяжко вздыхая, - может и правда стоит попробовать. Не сразу… будем пока встречаться… тайно, а там… будет видно. Лен… если бы ты только знала… как я его люблю… никогда в жизни я еще не испытывала такого, и скорее всего больше не испытаю.

– И ты еще думаешь!? Бли-и-и-н, какие же мы бабы все же дуры.

– И не говори, - одновременно засмеявшись.

– А знаешь, что!

– Что???

– Время еще детское. Лера тебя во сколько ждет домой.

– Я ей час назад звонила. Она со своим парнем у нас. Костя уйдет, когда я приду. Боится ее одну оставлять. Он у нее просто замечательный. Я на него нарадоваться не могу.

– А твой милый где?

– Говорил, что дома будет. Там ему мебель привезли. У него дома две комнаты практически пустые стоят, только в спальне и на кухне немного мебели есть. Решил заняться обустройством своего гнездышка.