– Лер?
– Люде было не до смеха.

– Дома поговорим, хорошо. Я уже опаздываю. Я люблю тебя, - целуя в щеку, - всем пока, - и упорхнула.

Маша с Валерой еще потоптались немного и тоже ушли.

– С тебя разговор и извинения, - напоследок ляпнула подруга, беззлобно ткнув пальцем мне в плечо.

– Хорошо, - стараясь улыбнуться.

Они остались одни. Люда рухнула на диван, ноги просто отказывались держать ее.

– А передо мной извиниться не хочешь? – Дима еще был зол, но уже не так сильно. Он стоял напротив нее, как гора, как каратель и судья в одном лице.

– Откуда ты узнал?

– Не важно.

– Дима? – убитым голосом.

– Что, Дима! – взорвался он, импульсивно взмахнув руками, - ты хоть представляешь, что я пережил, когда узнал, что ты собираешься убить моего ребенка. УБИТЬ НАШЕГО РЕБЕНКА!!! И даже мне не сказала о нем! Я имел право знать! Ты так не считаешь!? Он мой! Я его отец! Как ты могла?

Лучше бы он ее ударил. Эти страшные слова, которые она даже мысленно боялась произносить, из его уст звучали хуже любого наказания. Ведь она и, правда, собиралась убить эту кроху. И совершила бы это преступление, за которое раскаивалась бы потом всю свою оставшуюся жизнь. Если бы не Дима….

– Люда, Людочка, милая, родная, любимая, не плачь. Прости, я погорячился. Ты тоже должна меня понять, - он присел рядом, нежно прижав ее к груди и укачивая, как маленькую, - тебе сейчас нельзя волноваться.

Дима шептал ей ласковые слова. Пытался успокоить. Просил прощение. Вся скопившаяся боль, ее растерзанные чувства, груз последних дней вылились в поток безудержный рыданий. Она долго плакала у него на груди, орошая горькими слезами его белую рубашку. Успокоительное, которое Дима заставил ее выпить начало действовать и она уснула.

Он лежал рядом и смотрел на нее, когда она открыла глаза.

– Ты как? – шепотом спросил он, проведя нежно пальцем по ее щеке.

Что ему ответить на этот вопрос? Хорошо? Нет, это не то слово, которым можно описать мое состояние. Душевный подъем, огромное желание жить, родить, просыпаться каждое утро, как сейчас и смотреть в самые любимые глаза своего мужчины. Он снова рядом. Он решил все за них двоих. Я не злюсь на него. Наоборот. Впервые в жизни кто-то все решил за меня. Он моя опора, за ним чувствуешь себя как за каменной стеной. Чувствуешь себя самой любимой, единственной и желанной.

– Поцелуй меня, - голос охрип от рыданий.

– А ты выйдешь за меня? Тогда я тебя не только поцелую… - улыбаясь своей озорной мальчишеской улыбкой.

– Выйду. Дима… я люблю тебя.

Он долго смотрел мне в глаза. Улыбка померкла. Передо мной лежал уже не мальчик, а взрослый мужчина. У него был взгляд не молодого парня, а взрослого мудрого старика.

– Если бы ты знала, как долго я ждал этих слов. Иди ко мне.

Он был очень нежен и ласков. Как никогда. Боялся придавить, надавить, сделать больно, причинить вред ребенку. Не выдержав этой пытки, Люда опрокинула его на спину и оседлала, издав протяжный стон облегчения. Он был под ней и она могла делать с ним, что хотела. То сбавляла, то ускоряла темп. Пот лил градом. Любимый долго не дал главенствовать, опрокинув ее на спину. Задрав ее ноги, он уложил их себе на плечи, притянув за ягодицы вплотную к себе. Теперь он измывался над ней, доводя до границы, отступания и начиная все заново.

– Знаешь, милый, мне кажется, что это судьба. Она постоянно сталкивала нас вместе…. Чему ты ухмыляешься?

Она лежала на его груди, слушая быстрое сердцебиение под ухом, приходя в себя после любовного марафона.

– Может, в первый раз, когда я еще мальчишкой увидел тебя и во второй, когда появился шанс пожить у тебя это и была судьба, но вот дальше…

– Что ты имеешь в виду? – приподнимаясь, чтобы видеть его глаза.

– Если бы я и дальше полагался на судьбу, то мы с тобой сейчас не были бы вместе.

– Это еще почему? Разве не судьба, что тебе предложили работу здесь?

– Малыш, - лукаво усмехнулся он, – Я когда уехал в Токио…. в общем, я… я тогда понял, что тебе надо дать время, если бы я остался и начал давить на тебя, все испортил бы окончательно. Ты должна была успокоиться, все сама обдумать и увидеть, что я был прав в отношении Леры. Я не собирался тебя отпускать. Конечно, я очень рисковал, … ты за это время могла выйти замуж. Я понимал, что ты вернешься к ….

– Тише, - целуя в подбородок, - не надо об этом .

– Я боялся заснуть. Мне снилась ты в его…. Я стал работать, как проклятый, чтобы только не думать, не представлять вас вместе. Я медленно сходил с ума. Еще работая там, я нашел себе работу здесь. Меня взяли сразу же, даже согласились ждать, когда закончится мой контракт . Я планировал вернуться и добиваться тебя. Ты была такая красивая у Маши на дне рожденье…

– А ленточка, ты помнил, еще скажи, что это не судьба.

– Лю-ю-юда, - засмеялся, - ты бы видела, как я отбирал эту ленточку у одного типа.