получила письмо... от подруги... она мне пишет... она их сфотографировала...

вот!.. На моей "Победе"... Как я несчастна!.. (Передает все Невидимскому.) Невидимский берет со стола большую лупу и с интересом

рассматривает пленку на свет. Цианова, всхлипывая, сидит

в кресле, прикладывая платочек к глазам.

Действие переходит в столовую. Столовая. За столом,

беседуя вполголоса, сидят Ольга Кирилловна и Кокорев.

Ольга Кирилловна (продолжая разговор). Плагиат у него какой-то украли!

И кто украл-то! Помнишь, наша Ирочка приятеля в дом привела? Спортсмена?

Помнишь? Вот он, говорят, и украл!.. А что это за плагиат такой, ума не

приложу, в глаза его не видала и где лежал у нас, не знаю!

Кокорев. Как я понимаю, дело тут серьезное, Ольга Кирилловна! Как бы

перед этим спортсменом нашему Виталию Федоровичу самому бы не пришлось шапку

ломать! Осечка у него получилась, вот как я понимаю...

Ольга Кирилловна. Да ну? (Помолчав и махнув рукой.) Что уж тут

говорить! (С горечью.) Вроде одной семьей мы тут находимся, а живем - только

что под одной крышей почуем. Одно слово - жильцы! Галки и те в стаю

сбиваются, а у нас все врозь! Что у самого на уме, что у дочки на сердце -

потемки!

Кокорев (помолчав, в раздумье). Вот ты надо мной все смеешься:

"горе-охотником" меня зовешь!

Ольга Кирилловна. Это я любя... Ты не обижайся на это...

Кокорев. А я не обижаюсь. Я, может, и на самом деле "горе-охотник". Я

сутки в лесу провел, ничего не убил, мне и то ладно! Я от охоты выгоды не

ищу. Я вообще от жизни выгоды не ищу! Да!.. А есть охотники, которым только

бы побольше мяса наколотить! Ну, этих я на два состава делю: на промысловых

и на жадных! И этих прощаю!.. Да-а-а... Но есть еще, как бы тебе попроще

сказать, такие охотники, что без ружья охотятся! В бумажные капканы дичь

ловят! Чужие мысли, чужие идеи заместо дичи в свой мешок кладут, а потом

хвастаются: "Глядите! А мы "с полем"!.. Я, говорит, стою, гляжу: он со своим

изобретением прямо на меня выходит! Ну, я не растерялся, нажал на все

кнопки! Зато теперь у меня все в ажуре: и патент и премия!" Вот это охотник!

Была бы моя воля, поотбирал бы я у таких охотников степени и дипломы! А то

ведь они их за охотничьи билеты выдают! Вот и я потому свой станок показать

кому-нибудь боюсь. Налетишь на такого стрелка - сдуплетит, проклятый!

Ольга Кирилловна (серьезно). Вот оно что...

Кокорев. Ну, станок, в конце концов, шут с ним... Ты мне скажи, что мне

с собой делать?

Ольга Кирилловна (испуганно). А что тебе с собой делать?

Кокорев (после паузы). Мне бы хоть усыновить кого-нибудь... или

удочерить... Помрешь в одиночестве... Комнату чужими людьми заселят, вещи

вывезут. Немного у меня имущества, а жалко, если не в добрые руки попадет.

Шкаф у меня голландский, конца шестнадцатого века! В свое время пять тысяч

мне за него давали - не отдал! Книг более тысячи.

Ольга Кирилловна. Рано тебе, Ефим Петрович, о смерти думать!

Кокорев. А как не думать?

Ольга Кирилловна. Ты вот про себя все говоришь, что ты человек, ходячий

по земле! Так ты и живи, как ходячий!

Кокорев. Уж не жениться ли присоветуешь? Кому я такой-то нужен?

Ольга Кирилловна. А ты еще не старый. Смотри: и седины мало и все зубы

целы. Орехи еще кусать можешь!

Кокорев. Старый я гриб, Ольга Кирилловна! Кто за меня пойдет?!

Ольга Кирилловна. Каждый гриб свою поганку найти должен.

Кокорев (помолчав). Отдохнуть мне надо. Устал я...

Ольга Кирилловна. Почему тебе и не отдохнуть? Возьми себе отпуск.

Кокорев. Мне предложили на службе бесплатную путевку, чтобы я ехал

отдыхать. А санатории терпеть не могу, дома отдыха терпеть не могу. Не люблю

жить в окружении людей, которые имеют массу претензий: одного плохо

накормили, другому не те процедуры выписали. Это меня утомляет. Лучше

поехать к какому-нибудь Прошке или дяде Ивану в колхоз, где он себя понимает

и ты его понимаешь, безо всяких докторов и сестер медицинских...