Зил украдкой взглянул на блондинку – она все так же пялилась на князя. И Мор смотрел вовсе не на жен-искусительниц, а на нее, молоденькую соискательницу. Трудно определить направление взгляда, если глаза скрыты за черными линзами, но леший был твердо уверен, что не ошибся.

Далее выступала четверка лучших ратников Моса, и лешему стало не до блондинки с князем. Первая пара метала друг в друга дротики из кедровицы, ловко их перехватывая в воздухе и резким неуловимым движением посылая в обратный полет. А ведь шипы на концах дротиков отравленные. Просто коснись шипом кожи – и смерть в корчах за считаные мгновения гарантирована!.. Вторая пара с остервенением рубилась алебардами, чудом не отсекая один другому конечности и головы.

– Хватит! – князь оборвал выступление лучших из лучших.

С оружием в руках они спешно покинули песчаную площадку.

И на Арену вышел первый соискатель. Точнее – соискательница. Та самая девчонка, над которой потешались близнецы!

Окруженная высоким забором Арена находилась ниже уровня трибун и делилась на три сектора: два сухих и один мокрый. Первый сухой предназначался для показательных выступлений и схваток между людьми. Во втором на соискателя натравливали дикого, но не очень опасного зверя – испытание ведь, а не казнь. Правда, не в этот раз… А мокрый сектор – это всего лишь небольшой, но глубокий пруд, накрытый пока что пологом и таящий в своей пучине сюрприз для тех, кому не повезет искупаться. Говорят, пруд этот соединен с затопленной канализацией древнего города. А еще говорят, менталы Мора умеют призывать монстров, обитающих в канализации.

Однако Зил не верил в эту чушь. Он с рождения понимал травы под ногами и деревья, растущие неподалеку, и даже научился просить их о помощи. К примеру, чтоб колосились быстрее и плоды давали послаще. Но даже эти несущественные просьбы отнимали у него много сил, он потом чувствовал себя больным пару дней. А уж призвать сильного кровожадного монстра… Для этого надо обладать поистине великим даром.

– Инструктор, – велел князь.

Это означало, что блондинке приказано вступить в бой с тем, кто тренирует ратников. На Арену вышел обнаженный по пояс мужчина, покрытый шрамами. Был он мускулист и подчеркнуто медлителен. Он двигался так, будто ему жалко было сделать следующий шаг.

Зил порадовался за девчонку. Бой с инструктором – самое простое испытание для соискателя. Совсем не умеешь сражаться? Получишь пару оплеух, упадешь на песок с расквашенным носом или – что крайне редко случалось – со сломанным ребром, но испытательный срок тебе уже гарантирован. Так что повезло блондинке с фиалковыми глазами. Не зря она на Мора пялилась, владыка Моса вон как ей благоволит…

Не только Зил так подумал, вон и рыжий верзила Траст, криво ухмыльнувшись, пробормотал что-то про бабские прелести и привилегии для красавиц.

Толпа ахнула.

Зил вцепился в левое предплечье. Когда он нервничал, родимое пятно-«птица» нестерпимо зудело.

Красотка отказалась от подарка князя!

Проявив поистине чудесную ловкость, она перепрыгнула через частокол загона. А ведь там ее поджидал вовсе не безобидный барашек. Дикий необъезженный птер высотой две меры, шириной три, а длиной так все пять – вот кого на этом Празднике выставили против соискателей.

Брызги голубоватой слизи вырывались из его дыхательных отверстий с такой силой, что сметало песок с опилками. Блестящее хитиновое тело монстра заранее обмотали крепкими лианами, чтобы не поднял надкрылья и не расправил прозрачные, сплошь в прожилках, полетные плоскости. К тому же, ратники заранее избили птера древками алебард, чем довели его до бешенства.

Скрестив руки на груди, князь крикнул ратникам внизу:

– Убрать ее оттуда!

Но было уже поздно.

Заскрипели от напряжения путы, щелкнули челюсти, Птер метнулся к девушке.

Был он быстр и проворен, а места для маневра в загоне хватило бы разве что младенцу, поэтому птер должен был своей броней размазать девчонку о частокол или же перекусить ее пополам, но нет – она легко ушла от атаки!

Ноги блондинки изогнулись в коленях – почему-то в противоположную сторону, не так, как у всех, – вздулись могучие мышцы, едва не разорвав брюки, и девчонка взвилась в воздух, пропустив птера под собой. Ух какой кульбит! Кузнечик она, что ли?..

С глухим стуком врезавшись в частокол, птер развернулся на месте.

На его фасеточные глаза падали снежинки.

Отворилась дверца, в загон сунулся ратник с алебардой. Птер как раз вновь со всех лап ринулся на чистокровную, на лице которой блестели капли пота. Девчонка устала. Похоже, не очень-то просто так высоко подбрасывать свое тело. Но все же она вновь прыгнула.

И на этот раз приземлилась прямо на спину птера!

Птер завертелся на месте. Походя он сбил с ног ратника, успевшего лишь раз рубануть алебардой по суставчатой лапе. Бедолагу-ратника швырнуло на частокол. Не спасли его ни доспехи, ни шлем – на песок он обрушился с неестественно вывернутой головой. Птер же принялся скакать, как блоха по горячей сковороде, пытаясь сбросить с себя блондинку. Та же не свалилась только потому, что крепко вцепилась в лиану, опоясывающую хитиновое тело.

Жестом князь велел ратникам не вмешиваться. На его лице застыла гримаса, должная изображать улыбку. Князя забавляло противостояние хищного птера и тщедушной девчонки.

Сообразив, что прыжками он ничего не добьется, птер сменил тактику: остановился, поджал под себя лапы с одного бока, из-за чего заметно накренился. Прижмется спиной к частоколу – размажет блондинку по бревнам.

– Чего медлите?! – Зил вскочил с места. – Спасайте девку!

Ратники, конечно, даже не пошевелились – мало ли кто что вопит. Если не будет приказа от Мора, пусть хоть весь народ в Мосе птер перегрызет, приятного ему аппетита.