– Слишком далеко заглядываем, – сказал Боб. – Они нас не схватят, ни тебя, ни меня. А если схватят – что ж, разберемся и с этим.

Они собрали вещи, обошли комнату еще раз, проверяя, что ничего не забыли, не оставили следов, указывающих на них. Потом они поехали в больницу к ребенку, который там их ждал, к цепочке генов, объединенных несколькими недифференцированными клетками, готовыми угнездиться в чреве и начать всасывать питательные вещества из тела матери, начать делиться и различаться, формировать сердце и внутренности, руки и ноги, глаза и уши, рот и мозг.

Тереза проснулась в четыре утра, когда Джон Пол вышел отлить. Ее начинало тревожить, что он уже не выдерживает всю ночь. Он еще слишком молод для неприятностей с простатой.

Но сейчас ей мешали заснуть не проблемы мужнего мочевого пузыря. Ее взволновало письмо от Питера, сообщающее, что Ахилл не делает абсолютно ничего, кроме того, что ему поручалось.

Это невозможно. Никто не может делать только то, что от него ожидается, и ничего больше. У Ахилла должен быть какой-то друг, какой-то союзник, контакт, которого надо было известить, что он уже не в Китае и вне опасности. У него была сеть информаторов и агентов, и, как он показал, когда перебрасывался из России в Индию и в Китай, он опережал всех на шаг. Китайцы в конце концов раскопали его сеть и закоротили ее, но это не значило, что Ахилл не продумал свой следующий шаг. Так почему же он ничего не делает, чтобы его осуществить?

Возможностей, конечно, было больше, чем перечислил Питер. Может, у Ахилла есть средства обойти электромагнитный щит, окружающий комплекс в Риберао-Прето. Конечно, он не мог бы привезти такое устройство с собой из Китая, и даже если предположить такую возможность – прибор обнаружили бы во время приема первой же его ванны в Риберао-Прето. А Питер был убежден, что такого устройства быть не может. Допустим, что он прав.

Может быть, следующий шаг Ахилл сделает, лишь оставшись в полном одиночестве.

Возможно, что-то он сумел провезти в Бразилию в собственном теле. Интересно, камеры наблюдения не показали, как он копается в извержениях собственных кишок? Наверняка Питер это проверил.

Пока она думала, Джон Пол вернулся из туалета. Но и он тоже не захрапел снова.

– Ты не спишь? – спросила она.

– Извини, что разбудил.

– Я все равно не сплю.

– Зверь? – спросил он.

– Мы что-то упускаем, – сказала Тереза. – Не мог он вдруг стать верным соратником Гегемонии.

– Мне тоже не заснуть, – ответил Джон Пол.

Он встал и прошлепал босиком к компьютеру. Слышно было, как он что-то набирает на клавиатуре, и Тереза знала, что он проверяет почту.

Рутинная работа, но лучше, чем лежать и пялиться в темный потолок. Она встала, взяла со стола ноутбук, вернулась с ним в кровать и тоже стала просматривать почту.

Одно из преимуществ положения матери Гегемона – не надо отвечать на скучные письма. Их можно переправить секретарям Питера, поскольку в основном в них содержатся попытки использовать ее предполагаемое влияние на Гегемона и уговорить его поступить так или иначе.

Оставалось очень немного писем, с которыми она разбиралась лично.

На большинство можно было ответить несколькими словами, и она сделала это быстро.

Она уже хотела отключить компьютер и снова попытаться заснуть, когда пришло новое письмо.

Что за ерунда? Какой-то религиозный фанатик? Но послано на адрес Терезы для частной переписки, известный только Джону Полу и еще нескольким знакомым людям, которых она хорошо знает.

Так кто же это?

Тереза прокрутила письмо до конца. Подписи не было. Текст был коротким: