Петр умолял на коленях простить его. Говорил, что это был не он – это водка. Клялся, что впредь и пальцем не тронет. Ангелина была непреклонна. Петр потянул руку к ее лицу – она отвернулась. Он коснулся ее волос, приподняв челку со лба, и сам отвернулся. Он увидел затянутые ранки и синяк, сползающий со лба к брови, и ему самому стало противно от осознания своей вины. Петр принял условие Ангелины и дал ей время на принятие решения.

Енакиево, ресторан-кафе «Александрия»

Оля встретила Ангелину в фойе у большого зеркала. Ангелина только что вошла. В новом красном платье, облегающем стройную фигуру, высоких черных сапожках на тонкой шпильке. Модный черный приталенный пиджачок, сумочка с камнями Swarovski. Сексуальная и женственная. Длинные волосы рассыпались по спине, отдельные пряди спадали на грудь. Ангелина поменяла оттенок волос, став жгучей брюнеткой – таинственной и загадочной. Она окинула пронзительным взглядом свое отражение. Свежая, с большими выразительными изумрудно-чайными глазами, мастерски накрашенными золотистыми тенями. Губы красные. Улыбка сдержанная. Никто бы и не догадался, сколько Ангелине лет. В ней было столько невероятной энергии, что, глядя на нее, можно было вспомнить, как танцуют фламенко. Страстно! Ангелине не хватало испанской шали и веера для полного образа байлаоры – танцовщицы фламенко, брюнетки, которая очень много страдала за свою жизнь. Представляете, красную шаль, то закручивающуюся вокруг стройного женского силуэта, то ниспадающую с плеч, образуя силуэт красивой взлетающей птицы. Ведь Фламенко – танец страсти. И Ангелина в черно-красном одеянии символизировала собой жгучесть, горячее пламя и пылкий темперамент. Не обратить внимания на такую женщину было невозможно.

Ангелина оторвалась от зеркала, заметив приближение коллеги:

– Привет! Ты уже здесь?

Оля подошла ближе:

– Привет! – Они слегка прикоснулись друг дружки губами. – Я уже заняла нам столик в кафе. Сегодня много народу. В банкетном зале играют свадьбу. В баре сидят какие-то хачи – ни одной юбки не пропустят.

– Ну и ладно! Посидим в кафе. Инна еще не пришла?

– Нет. Я ей звонила. Сказала, подъезжает к центру.

– Идем за столик?!

– Идем.

Кафе «Александрия» являлось одним из лучших ресторанов г. Енакиева. Многие называли его пафосным из-за шикарной отделки, французских натяжных потолков, хрустальных люстр, рельефных картин, скульптур и колон. Ангелине нравилось находиться в красивых местах. Она считала, что приличные девушки должны отдыхать только в приличных заведениях. По дешевым забегаловкам, где пью самогон из-под полы и курят, Ангелина не ходила.

Они присели за столик в левом углу. Оттуда хорошо наблюдался весь зал, не смотря на спинки мягких диванов, скрывающих за собой лишь тех, кто сидел к Ангелине спиной.

 – Оля, ты сегодня решила окончательно свести с ума официанта?! Надела прозрачную блузку, кружевной бюстгальтер! Он еще с прошлого раза тебя, наверно, забыть не может.

Оля захихикала:

– Капец! Никогда не думала, что декольте может производить такое впечатление!

– Да, ну?

– Оказывается, у мужчин любимое занятие – пялиться на сиськи!

Оля поправила лифчик, приподнимая бюст. Легкий шифон черной прозрачной блузки ничего скрывал. Оля была модницей. Но ее стиль отличался от вкусов Ангелины. Она отдавала предпочтение брюкам, джинсам и откровенным кофточкам, подчеркивающим молодую, упругую грудь. Оле было 23 года. – Жизнерадостная девочка без комплексов, в лексиконе которой было много слов-паразитов. И «капец» было самым часто произносимым. Оля носила очки, совершенно не пользовалась декоративной косметикой, но всегда выглядела ухожено. Вздернутый носик, голубые глазки, пухлые губки – девочка-озорница. Милая и в то же время дерзкая.

Ангелина листала меню, когда в кафе вошла Инна. На ней было трикотажное платье с веселой расцветкой «пики, трефы, бубны, червы», высокие черные сапоги на танкетке, маленькая сумочка, в которую едва помещался кошелек, телефон, ключи и пачка тонких сигарет. Инна курила со второго курса техникума, и силы воли ей не хватало, чтобы бросить.

Оля и Ангелина отложили в сторону папки с меню и встали встретить Инну. Они, как всегда, обнимались, целовались, будто давно не виделись, хотя еще вчера втроем вышли из офиса «Logistics Company» и разошлись по домам после короткого субботнего дня.

– Крали! – Инна радостно смеялась, рассматривая подруг. – Нарядились!

– А сама?! Глазки накрасила! Стрелочки нарисовала! А надушилась как! – засияла улыбкой Ангелина.

– Духи – это моя слабость!

– Капец! Инна! Ты что, на себя полфлакона вылила?

– Девочки, хорош стоять посреди зала. Идемте за стол!

Они удобно расселись на диванчике. Заказали три Цезаря с бужениной и хрустящими сухариками, мясную нарезку, грибочки, оливки, апельсиновый сок и бутылку водки. Официант все записал в маленький блокнотик, при этом часто поднимая глаза на Олю, а точнее на ее вздымающуюся при каждом вздохе грудь. Как только он скрылся, девочки начали шушукаться. Они всегда находили повод посмеяться. Им было весело.

Вскоре заказ принесли. Официант продемонстрировал этикетку бутылки, сорвал с горлышка акцизную марку, открутил крышечку и разлил водку в рюмки на 3/4 . Потом он поставил бутылку с правой стороны от Оли, с которой начинал розлив, пожелал приятного аппетита и удалился.

Ангелина налила сока себе и девочкам, после чего подняла рюмку:

– Слушайте тост! «Экскаваторщица Маша рыла котлован и раскопала гробницу фараона. Крышка гроба приоткрылась, и Маша увидела молодого, красивого фараона. Она не удержалась и поцеловала его. Фараон ожил, открыл глаза и сказал: «Маша, я выполню семь твоих желаний». Маша ответила: «Желание одно, но семь раз». На пятом заходе фараон скончался. Так выпьем же за экскаваторщицу Машу, которая не дала развиться феодализму!»