Спустилась к выходу. На улице опять лил дождь. Пыталась переждать. Написала мужу короткую эсэмэску: «Все». Он ехал на корпоратив и почему-то спросил, что ему делать – ехать домой или с коллегами. Я понимала, что общаться мы все равно не сможем и попросила ехать туда, но перед этим договориться с мамой, чтоб старший остался у нее. Потом я как-то чудно шла до станции – то открывала зонтик, то закрывала, несмотря на продолжавшийся дождь, то хотела поймать машину, то искала автобусные остановки.

В фейсбуке я почему-то написала: «Я снова мама одного ребенка». Мне стали ставить крестики, писать слова утешения, но очень мне запомнился ответ одной женщины: «Ира, Вы всегда будете мамой не менее двух детей». Эта простая и христианская мысль почему-то не пришла мне тогда в голову. Но она помогла пережить первые дни, когда было непонятно вообще ничего. За что? Почему? Как так?

А еще так совпало, что через два дня – день рождения мужа. А еще через два – день нашего с ним знакомства. Жизнь, как ни странно, продолжалась. Мы не отмечали никак, конечно, ни то, ни другое. Жизнь, любовь и смерть. Рядом.

Я боялась похорон, а оказалось, что это совсем не страшно. Он был совсем другой. Умиротворенный, не похожий на того, кем я его помнила. Наш старший очень похож на мужа. А младший – это был мини я. Мой нос, мои глаза, даже волосы были такие же, как на моих младенческих фотографиях. Такие же растрепанные и длинные.

Да. Оказалось, что смерть не только с другими. Она рядом. Она вместе с жизнью и вместе с любовью. Но с другой стороны – ее нет. Смерти нет, пока мы помним и любим. Ведь любовь – это не просто эгоистическое: «Будь рядом». Хотя и оно тоже, конечно. Хочется быть рядом физически. Хочется целовать и обнимать. Хочется радоваться. Видеть, как начинает переворачиваться, садиться, первые шажки… У меня у нескольких знакомых родились дети примерно в то же время, что и мой младший. И было обидно, что у них эта радость взросления есть, а у меня нет. Я же знаю эту радость.

Я очень благодарна Богу за то, что Он мне дал тогда силы радоваться за тех знакомых. Я очень боялась, что будет больно, что буду завидовать, что будет какое-то отторжение и нежелание общаться с теми мамами. Но этого не было. Я с удовольствием смотрела и смотрю на фотографии ровесников моего младшего сына и улыбаюсь. Чудесные детки. Но я знаю, это все не я. Это, правда, Его помощь.

Но была другая радость. Тепло от близких и дальних. Я писала в социальных сетях и чувствовала, что за меня переживают. Эта поддержка была не просто крестиками и словами «соболезную», она и правда ощущалась.

Это ощущение, что людям вокруг не все равно. Не все равно даже людям, которые со мной соприкасались по работе. Удивительно получилось, что мой младший уже после своей смерти подарил мне несколько близких людей. Тех самых, которым было совсем не все равно, когда я писала что-то невнятное в фейсбуке.

Так что… жизнь продолжается. И любовь. Я не знаю, что такое «пережить смерть ребенка».

Это невозможно «пережить». Невозможно об этом вспоминать спокойно. Но я знаю, что с этим можно жить дальше. Жить, улыбаться и стараться любить. Не забывать и стараться быть благодарной. Богу, маленькому человеку трех месяцев от роду и всем тем, кто был и есть рядом.

«Христос воскресе!» – это не дежурное приветствие православных сорок дней в году, а радостная весть о том, что смерти больше нет. Даже когда кажется, что она есть. Даже когда кажется, что она неизбежна. Христос воскрес – и когда-нибудь настанет день нашего воскресения и встречи со всеми, кого мы любим.

У меня было много разных пасхальных ночей и дней. Была Пасха в банальном египетском отеле. С какими-то странными и неуместными пьяными «Христос воскрес» от соотечественников ночью.

Были пасхальные ночи в подростковом возрасте у телевизора с прямой трансляцией службы.

Была одна рабочая Пасха в храме Христа Спасителя, после окончания службы в котором я быстрым шагом шла в родной храм, обмениваясь с прохожими этими самыми прекрасными словами.

Были и самые обычные пасхальные ночи. С приходом в храм незадолго до крестного хода, с тихой радостью при первых «Ангели поют на небесех…» и таким радостным и долгожданным ответом всего собравшегося народа: «Воистину воскресе!»

Но в прошлом году все было не так. В пятницу перед Страстной меня выписали из роддома. Одну. Сын остался в реанимации без каких-то особых перспектив.

Погода в Москве была не весенняя. У нас дома все не заканчивался ремонт, и мы с мужем и старшим сыном жили у свекрови.

Новости из реанимации были каждый день разные и противоположные. То поставили более легкий, совместимый с жизнью диагноз и пообещали, что приедет врач из больницы святого Владимира для решения о переводе к ним. То приехал врач и сказал, что проблема не по их профилю.