— Как, по-вашему, — испуганно спросил я, — где мы можем сейчас находиться?

— А я тебя хотел спросить. Где угодно, даже в соседней Вселенной!

— Не шутите…

— К сожалению, я не шучу. Перейдя порог скорости света, мы, вероятно, сбили всю вычисленную заранее траекторию движения к центру Галактики. Как можно скорей надо определиться в пространстве и снова задать программу электронному вычислителю.

Битый час мы напряженно сверялись с проективной картой Галактики, но ничего не могли понять: на небе не было звезд-ориентиров. Да, да, их не было!

Внезапно Самойлов тихо свистнул: — Вот оно что!.. Знаешь, где мы теперь? В межгалактическом пространстве!

— Не может быть! — Я бросился к пульту и включил сразу все экраны, проекторы и открыл иллюминаторы.

Вид небесной сферы был ужасен: мы находились в центре огромного мрачного полого шара. Куда девались бесчисленные светлячки звезд! Я видел лишь мрак и черноту. Где-то далеко, невообразимо далеко — или это только мерещилось мне? — чутьчуть светились белесоватые или золотистые пятна. С большим трудом я осознавал, что каждое из этих пятен является Галактикой, Млечным Путем, то есть огромным звездным островом, содержащим миллиарды и десятки миллиардов солнц. Я ужаснулся. Где же наша Галактика? В какой стороне ее искать?

Я с мольбой посмотрел на Самойлова.

— Взгляни в том направлении, — сказал он, указывая в задний левый иллюминатор.

В бездонной глубине пространства четко рисовалась гигантская раскручивающаяся спираль, истекая брызгами звездного молока. На некотором расстоянии вокруг спирали, как бы обрамляя ее, светились яркие сферические облака — шаровые звездные скопления.

— Это наша Галактика! — радостно воскликнул я.

Мы долго смотрели туда, где миллиарды звезд, сгущаясь, образовывали сплошное облако. То был центр Галактики. И где-то там — планета Икс, которую мы должны разыскать.

— Мы первые люди, которым выпало огромное счастье наблюдать свою Галактику из мирового пространства, — с гордостью сказал Самойлов. — Сделаем как можно больше снимков и надежно их сохраним: на Земле нам за это поставят золотой памятник благодарные астрономы.

И он поспешил в фотолабораторию. Вскоре я увидел, как ученый направил широкий, как жерло вулкана, телеобъектив кино-фотоаппарата на далекую Галактику.

— Да, но сколько же световых лет до нее? — крикнул я через дверь.

— Сейчас узнаем.

Некоторое время раздавался лишь треск электронного интегратора. Закончив вычисления, Самойлов вдруг выбежал из лаборатории и склонился над звездной картой.

— В чем дело? Что случилось? — спросил я, ничего не понимая.

— Эти непонятные возмущения пространства, которые появились при суперсветовой скорости, забросили нас черт знает куда, — глухо сказал он. — Оказывается, наш астролет поднялся над уровнем звездного колеса Галактики более чем на двести тысяч парсеков.

Следовательно, до центра ее теперь не менее миллиона световых лет, то есть триста семь тысяч парсеков!

— То есть в тридцать раз дальше, чем в тот день, когда мы стартовали с Луны, — в тон ему закончил я.

Самойлов озадаченно потер лоб.

Воцарилось угрюмое молчание. Неведомый страх перед грандиозным расстоянием охватил меня. Триста семь тысяч парсеков! Если лететь со скоростью обычных фотонных ракет, нужно двести четыре тысячи лет! Я с благодарностью посмотрел на Самойлова, вспомнив, что именно ему и его сотрудникам из Академии Тяготения обязано человечество чудесной машиной пространства-времени. Она-то не будет преодолевать это расстояние две тысячи веков…

Двадцать три дня мы расходовали драгоценное гравитонное топливо, погашая световую скорость почти до нуля, чтобы иметь возможность повернуть «Уранию» обратно к звездам, свету, жизни — к Галактике.

Скучать не приходилось, все это время мы кропотливо составляли программу для электронного вычислителя.

Еще два месяца пришлось ждать, пока машина вычислила траекторию обратного пути, режим работы двигателя и другие данные.

И вот снова заработал главный двигатель. Спустя восемьдесят два часа «Урания» развила скорость, только на одну сотую километра в секунду меньшую скорости света. Робот с бесконечной осторожностью перевел ракету на инерциальный полет.

— Ну что ж… — облегченно вздохнул академик. — Теперь мы довольно быстро долетим до центра Галактики. Автоматика работает безупречно. Расстояние, равное одному миллиону световых лет, астролет покроет за двенадцать лет.

Еще раз проверив работу приборов, мы погрузились в анабиозные ванны.

Глава седьмая ВЗРЫВ СВЕРХНОВОЙ

Третий год мы блуждали в центральной зоне Галактики, разыскивая таинственную планетную систему. Самойлов почти не спал, осунулся и побледнел.