Я и так была на взводе, а тут еще, как назло, Арнольд куда-то запропал. Стоило только ему войти в дверь, как я накинулась на него:

– Как ты мог врать мне? У нас и так был сложный период, и вот теперь выясняется, что ты обманываешь меня?

Арнольду никогда не нравилось, когда на него кричат, и он сразу же принялся защищаться:

– Я не врал тибе. Далжно быть, доктор что-то напутал. Пазвани ему еще раз.

Мы вместе с ним позвонили в больницу, и медицинская сестра проконсультировала нас, каким образом в домашних условиях проверить симптомы: если у Арнольда появятся мутные выделения белого цвета, то это будет означать, что у него гонорея. Никаких подозрительных выделений у Арнольда не возникло, и он продолжал настаивать на неправильно поставленном диагнозе и даже обвинил меня в том, что это я имела связи на стороне. Обсудив все еще раз, мы решили, что нам необходимо вместе сходить к доктору на обследование.

Все еще не понимая, как такое могло произойти, мы решили сходить прогуляться и поужинать. После ужина мы еще около часа кружили по прилегающим районам в поисках объявлений о сдаче квартир. После переживаний, выпавших на мою долю в последние несколько недель, я чувствовала себя настолько разбитой и изможденной, что трудно себе представить. Я бы даже похудела из-за всех перенесенных волнений, если бы не мое злоупотребление сладостями.

В следующие несколько дней мы посетили наших врачей, и каждый из них посоветовал нам не паниковать: в жизни иногда происходят странные вещи. Мой врач назначил мне дополнительные анализы и прописал нам необходимые таблетки. Мы с Арнольдом чувствовали себя как-то странно и понимали, что стали заложниками непонятной для нас обоих ситуации. Через две недели после начала курса лечения мне позвонила ассистентка гинеколога:

– Мы получили ваши новые анализы, и похоже, что у вас никогда не было гонореи. Приносим наши глубочайшие извинения – мы перепутали ваши анализы с анализами других пациентов.

Пережив вместе с Арнольдом эту неприятную ситуацию, мы могли подвести некую черту под нашими разногласиями и начать отношения с чистого листа. Полученные результаты анализов подтвердили, что мы остаемся верны друг другу, и это позволяло с оптимизмом смотреть в наше будущее: мы были молодой и здоровой парой, готовой к совместной жизни. Моей любимой песней в то время стала Lean on Me Билла Уитерса, и стоило мне услышать ее по радио, как я начинала напевать: «Мы помним, что всегда есть завтра».

Офис губернатора Шварценеггера, 17 июня 2004 года

– Со своим братом я проводил совсем немного времени, потому что, знаешь, когда ты пятнадцатилетний мальчишка, то постоянно где-то пропадаешь. Потом брат ушел в армию, потом в армию пошел я, и мы с ним долго не виделись. Когда брат вернулся из армии, он вместе с Эрикой переехал жить в Мюнхен, где у них родился сын Патрик. В то время я был слишком молод, чтобы понять, как важно нам с братом было помириться и больше времени проводить вместе. К тому же я все время думал, как бы мне перебраться в Америку. Понимаешь, все мои мысли были сконцентрированы только на том, как уехать из Австрии. Я сейчас очень жалею, что мы с братом не смогли провести последние годы его жизни вместе, и если бы он сейчас был жив, то я бы хотел проводить с ним как можно больше времени.

Сын брата, Патрик Кнапп, стал для меня подарком судьбы: он напоминал мне брата, и я ощущал, что провожу время с ним. Патрик очень напоминает Мейнхарда, ты его знаешь: в нем видна та же чувственность, что и в брате, то же увлечение спортом. Словом, все то, что мне нравилось в брате.

Судьба была к нам благосклонна, и новую квартиру мы нашли достаточно быстро. Выбранный нами вариант, правда, был дороговат для нас, но, посовещавшись, мы решили, что можем себе позволить снимать хорошую квартиру на Шестой улице в Санта-Монике. Наша новая квартира, с балкона которой был виден кусочек океана, располагалась на третьем этаже жилого комплекса с частной парковкой в районе бульвара Уилшир. В квартире был отделанный деревом камин, обои, двери со ставнями, бар, полностью оборудованная кухня, две спальни и две ванные комнаты. В ту ночь, получив ключи от квартиры, мы просто сидели посреди пустой комнаты и, чтобы чем-то занять себя, разожгли камин. Арнольд и я никогда прежде не жили в такой роскошной квартире, и мы просто сидели на ковре и с недоумением оглядывались вокруг. Когда первые впечатления схлынули, мы наперебой начали обсуждать варианты обстановки «неофициального» семейного гнездышка.

Наши друзья и даже моя семья были рады нашему решению о совместном проживании под одной крышей, а некоторые из друзей, включая Франко, помогали нам с переездом. День переезда закончился тем, что моя сестра Марианна со своим мужем угостили нас шампанским и уговорили отпраздновать новоселье в одном из дорогих ресторанов Санта-Моники Gates of Spain. Тогда я была одета в светло-голубые брюки и блузку с итальянским узором и ощущала себя на седьмом небе от переполнявшего меня счастья: мне казалось, что именно ради этого дня я жила всю свою жизнь.

Арнольд в купленном им доме, Санта-Моника, 1973

Весной Арнольд впервые предпринял попытку пробиться в популярные средства массовой информации. Джим Лоример, спонсировавший проведение соревнований по бодибилдингу в Огайо, договорился с популярной телевизионной программой Wide World of Sports по поводу освещения состязаний «Мистер Олимпия». Победителем тех соревнований стал Арнольд, и поэтому неудивительно, что ему досталось больше эфирного времени, чем всем остальным участникам. После того как съемки передачи закончились, Арнольд сидел дома и с нетерпением ждал, когда его покажут по телевизору, и в тот самый момент, как он появился на экране, зазвонил телефон. Оказалось, что звонил его друг из Европы Бернард Циммерман. Арнольд только и успел прокричать по-немецки в трубку: «Бернард, я не могу сейчас с тобой разговаривать – меня показывают по телевизору!» Впервые появиться на голубом экране – это что-то новенькое, и Арнольд не позволил бы никому, даже одному из самых близких друзей, украсть у него этот момент. Бросив телефонную трубку, Арнольд продолжил любоваться собой и тем, каким его показывало американское телевидение. Вне всякого сомнения, корни идеи об успехе на большом экране берут свое начало именно в том воскресном дне.

Следующей передачей, на которую пригласили Арнольда, было шоу свиданий The Dating Game, но я не особенно разделяла его энтузиазм по поводу участия в подобных мероприятиях. Затем один из журналов выбрал Арнольда в качестве нового секс-символа из-за его шарма и сексуальной внешности.

Появление на телевидении преобразило Арнольда в глазах публики: его перестали воспринимать как ненормального чудика, и на первый план выступили его феноменальные достижения, неимоверная приверженность своему делу и личная харизма. С уверенностью можно сказать, что перед Арнольдом открывались безграничные возможности.